GetWF.com — информационно-строительный ресурс Новосибирска.

Российское правительство предприняло очередной шаг по снижению своей зависимости от мировой финансовой системы, в которой доминируют США и их союзники.

Кремлевские власти начали запрещать использовать доллар США в качестве залога по сделкам на Московской бирже — крупнейшей российской площадке по оказанию финансовых услуг.
По мнению экспертов, этот шаг носит скорее символический, чем практический характер, потому что из-за широкого спектра санкций, введенных против России в связи с вторжением в Украину, российские компании практически лишились возможности совершать операции в долларах.
Кремлевские чиновники призывали российские предприятия и частных лиц отказаться от использования «токсичных» валют, которые эмитируются правительствами, препятствующими усилиям Путина по расширению российской территории силой.
По мнению экспертов, российские лидеры, вероятно, предполагали, что они будет «отрезаны» от доллара после вторжения в Украину. Действительно, в течение нескольких лет Россия предпринимала шаги, чтобы изолировать себя от доллара.
Однако Кремль исходил из предположения, что другие мировые валюты, прежде всего евро, но также японская иена и британский фунт будут доступны для него.
«Важно понимать, что Путин и глава Центрального банка Эльвира Набиулина действительно верили, что можно меньше зависеть от доллара, потому что они могут диверсифицироваться с помощью евро и других валют», — заявил «Голосу Америки» старший директор Центра Геоэкономики Атлантического совета Джош Липски.
«Единство «Большой семерки» их удивило: доллар, евро, иена и фунт действовали в тандеме, — добавил Липски. — И других выходов у них не осталось».
Научный сотрудник Национального университета обороны Джеффри Манкофф заявил «Голосу Америки», что хотя Россия может совершать некоторые операции в валютах, отличных от доллара, эта практика в лучшем случае «субоптимальна», и будущее российской экономики выглядит блеклым.
«Проблема в том, что на данный момент действительно хорошей альтернативы доллару нет, — сказал Манкофф. — Нет другой валюты, которая была бы конвертируема в такой степени, в какой конвертируется доллар».
Хотя использование валют, отличных от доллара, для расчетов обеспечивает приток наличности в российскую казну, «проблема в том, что деньги не могут из нее уходить», добавил эксперт.
«По крайней мере, они не могут идти на покупку вещей, в которых Россия нуждается, из-за санкционных ограничений», — пояснил он.
Россия не может импортировать многие потребительские товары, которые привыкли покупать ее граждане, что привело к снижению уровня жизни, указал эксперт. Кроме того, Россия не может импортировать полупроводники и другие высокотехнологичные компоненты, необходимые для отечественного производства.

Аренда жилья для украинских беженцев с домашними питомцами оборачивается настоящим испытанием. Собственники квартир не горят желанием размещать у себя животных, а сами беженцы не намерены оставлять своих четвероногих друзей на произвол судьбы только из-за трудностей в поиске крыши над головой.

Адриана с сыном Сашей и двумя кошками — Маней и Соней — приехала в Эстонию несколько месяцев назад из Киева, передает «Актуальная камера».
Маню киевлянка повстречала на лестничной площадке в первые дни российского вторжения, когда жители столицы в спешке покидали город. Хозяев найти так и не удалось.
«Она была напугана и, когда она подняла на меня вот эти свои голубые глаза… Я подумала, это соседская кошка. Обошла всех соседей, но хозяев не нашлось», — рассказала беженка из Киева Адриана.
Адриана ходит на курсы логистики, изучает эстонский язык и боится представить, чем для нее обернется поиск долговременного жилья. И не зря: собственники квартир неохотно заключают договор об аренде с украинскими беженцами, которые приехали в Эстонию с четвероногими друзьями. Но как бы ни было трудно, своих хвостатых красавиц Адриана бросать не намерена.
«Если мы проделали такой путь, взяли с собой животных, то это говорит о том, что мы их не бросим ни при каких обстоятельствах. Это такие же члены семьи, как и дети. Причем это дети, которые никогда не вырастут и никогда не смогут о себе позаботиться. Им так же, как и нашим детям, и нам, нужен дом и безопасность», — сказала Адриана.
По данным Департамента сельского хозяйства и продовольствия, по состоянию на 27 августа в Эстонию прибыли 2565 беженцев из Украины с домашними питомцами. 1253 человека остались в Эстонии, 1252 беженца покинули страну, судьба остальных хозяев животных неизвестна.
Найти квартиру нелегко и местным владельцам собак и кошек, а в случае с украинскими беженцами наличие питомца отодвигает их чуть ли не в самый конец списка потенциальных арендаторов.
По словам эксперта по недвижимости Юлии Ферман, зачастую хозяева в таких случаях требуют двойной залог, и сумма становится неподъемной для беженцев.
«Мне кажется, что государство могло бы активнее подталкивать граждан сдавать квартиры беженцам, например, с какими-то льготами, бонусами или другими мерами. Я думаю, это многих бы сподвигло пойти навстречу», — считает эксперт по недвижимости Ferea Kinnisvara Юлия Ферман.
В Департаменте соцстрахования говорят, что большая часть беженцев с животными уже нашли понимание со стороны местных арендодателей и обрели новый дом. Результаты поиска зачастую зависят от активности самих беженцев, говорит руководитель по кризисному регулированию департамент Вадим Иванов.
«Большинство из них уже нашли место проживания, где они могут жить со своими домашними питомцами. Опять же, тут многое зависит от того, насколько активны сами люди», — отметил руководитель по кризисному регулированию Департамента социального страхования Вадим Иванов.

В эфире программы «Лицом к событию» Михаил Соколов поговорил с политологом Дмитрием Орешкиным и военным экспертом Алексеем Мельников.

Михаил Соколов: Сегодня гость нашей передачи политолог Дмитрий Орешкин, также с нами будет военный эксперт Алексей Мельник. Поступают пока нечеткие сведения о том, что украинские силы начали наступление в районе Херсона, масштаб этой операции пока неясен. Вас удивила или не удивила после достаточно длительного позиционного затишья такая военная операция на этом направлении?
Дмитрий Орешкин: Во-первых, было понятно, что эта затянувшаяся фаза раньше или позже закончится, и было примерно понятно, в каком направлении можно ожидать попыток обострить эту ситуацию. После того, как у Зеленского прошло закрытое совещание силовиков, стало понятно, что Украина считает, что созрела для того, чтобы перейти в контратаку. Эта пауза такой затянувшейся войны позиционной раньше или позже должна была кончиться. Я не уверен, что это действительно реальное начало нового этапа, но если это не элемент пропагандистской информационной войны, а действительно Украина считает, что пора и что она готова, то это, конечно, большая новость. Потому что до сего момента украинское командование стратегических ошибок не допускало, то есть они отступали, сохраняли живую силу и ресурсы на будущее, выжидая, пока российская армия истратит силы на наступательную операцию. Это что-то похожее на ситуацию 1943 г. с Курской дугой, когда фашистские войска были вынуждены наступать, потому что надо было побеждать, а на самом деле ресурсов для ведения военных действий у Советского Союза было уже больше. Не знаю, сколько ресурсов у Украины, но, по-видимому, все-таки работает «ленд-лиз». Потому что главная проблема — это, конечно, вооружение, которое поступает с Запада. Очень ответственное решение было принято начинать. Посмотрим, что теперь будет дальше. Ответ, как я понимаю, со стороны России пока асимметричный: выдерживая атаку на поле боя, она наносит удар по Заякину, Гозману и по другим персонажем, у которых нет в руках оружия и которых легче достать. В этом смысле ситуация достаточно красноречивая, как мне кажется.
Михаил Соколов: Наступление на Херсон анонсировалось довольно долго, выглядит это интересно, потому что у России время было, безусловно, подготовиться, если сейчас началось контрнаступление. Какова ваша оценка ситуации?
Алексей Мельник: Есть некоторые признаки, кроме того, что анонс, как вы справедливо заметили, уже был, если я не ошибаюсь, около месяца назад первый, сегодня было еще раз напоминание и какие-то конкретные действия, которые трактовались, как возможный переход к наступлению. Был еще, наверное, опосредованный факт, то, что было обращение в том же выступлении к гражданам Украины, которые находятся на этих оккупированных территориях, оно прозвучало как рекомендация, как определенный набор рекомендаций сохранить жизнь. То есть это было предупреждение того, что, возможно, будут очень активные боевые действия. Это свидетельства того, что, наверное, есть вероятность контрнаступления.
Но с другой стороны, официальной информации посоветовали не торопиться с выводами. Я так понимаю, что есть решение, но в том стиле, тактика и стратегия, которая успешно применялась в Украине украинским командованием в течение всех этих 6 месяцев, она остается гибкой. Я так понимаю, если в какой-то момент окажется, что расчеты были не совсем объективными, то есть возможность сделать небольшой прогресс, затем закрепляться, чтобы не попасть в ту же ситуацию зеркальную, в которой сейчас находятся российские войска на правом берегу Днепра.
Михаил Соколов: Источник CNN заявил, что выяснилось, что Россия не смогла развернуть на передовой больше подразделений, изменилась несколько там обстановка. По вашим сведениям, какие силы российские находятся в этом регионе в районе Херсона?
Алексей Мельник: По оценкам, около 15 до 20 тыс. личного состава, соответственно, с техникой. Как вы сказали, что Россия не смогла, во многом этому способствовали действия Украины. Поскольку Украина применяет нескольку другую тактику, она отличается от той, которую применяла Россия на востоке. Наверное, нужно заметить, что помимо советников западных и тренеров, которые готовили украинские подразделения, которые на уровне стратегических советников работали с высшим командованием Украины, еще командиры накопили собственный опыт за время проведения сначала антитеррористической, а потом операции объединенных сил, особенно за эти 6 месяцев. Если в двух словах, то, наверное, один из подходов, который применяется, когда выбираются наиболее уязвимые точки, наиболее важные точки. В данном случае мы видели, что Украина наносила удары как раз в основном по линиям коммуникаций, по складам с вооружением, по командным пунктам — это то, что было определено как центры наибольшей уязвимости. То есть эти действия в течение нескольких недель позволили или создали условия для того, чтобы можно было перейти к активным наступательным действиям, по крайней мере, на одном из участков.
Михаил Соколов: Действительно ли удары ракетами по мостам отрезают российскую группировку или у нее есть возможность пользоваться какими-то паромами, переправами и так далее? То есть это не говорит о том, что она в тактическом окружении?
Алексей Мельник: Разумеется, что российское командование предпринимает определенные действия. Потому что было бы наивно рассчитывать на то, что они просто будут сидеть и ждать, когда их отрежут. В любом случае мы не говорим о том, что эта группировка там полностью заблокирована. Речь идет о том, что существенно усложнились действия российской артиллерии, удары ракет, которые наносились по мостам, существенно усложнили обеспечение этой группировки как и материальными средствами, так и возможность переброски усиления резервов, если такие есть. Понятно, что там наводятся какие-то альтернативные паромные мосты, то есть эти мосты не разрушены полностью, их восстанавливают, потом какое-то время идет движение, потом наносится удар. В любом случае есть то, что называется огневой контроль Украины, и он достаточно надежный с тремя основными линиями снабжения.
Михаил Соколов: На ваш взгляд, Украине в целом сейчас удается усиливать свою оборону за счет новых поставок с Запада вооружений?
Алексей Мельник: Я думаю, что ответ на этот вопрос очевиден. Потому что даже при том относительно небольшому количестве западного оружия мы наблюдаем это преимущество технологий в совокупности с обученным личным составом и с инновационными подходами к планированию, проведению этих операций. Те же 20 «Хаймарсов», которые не сравнить с количеством реактивной артиллерии с российской стороны, не говоря уже о «Калибрах» и прочих ракетах, даже это небольшое количество западных вооружений позволило если не переломить ситуацию, то по крайней мере Россия сейчас уже не владеет той инициативой, как это было в начале войны или, может быть, месяц или два назад.
Михаил Соколов: Мы с вами говорим о ситуации в районе Херсона, а что в других регионах на линии соприкосновения, на линии фронта происходит сейчас?
Алексей Мельник: Последние недели, насколько известно, продвижение на нескольких участках было минимальным. Как успех преподносится продвижение на несколько сот метров. Если в общем оценить ситуацию или сравнивать, то можно с определенностью говорить, что российский наступательный потенциал в большой мере уже исчерпал себя, наступила кульминация. По-прежнему какие-то локальные успехи все равно удается российским войскам достичь, используя преимущества в артиллерии. Тактика, которая используется Россией, огневого вала — это то, что существенно затрудняет удержание позиций Украины, исходя из того, что приоритетом для Украины является все-таки сохранение жизней, приходится жертвовать территорией. Кроме Мариуполя не было ни одного окружения более-менее существенной группировки украинских войск, а это был один из приоритетов, одна из военных целей, которую ставило перед собой российское командование, по крайней мере, на востоке.
Михаил Соколов: Прошло полгода с начала боевых действий в Украине. Вы для себя ответ получили на вопрос, зачем Путин захотел обрушить более-менее устоявшийся миропорядок?
Дмитрий Орешкин: Признаться, нет, не получил. Потому что, мне кажется, что то, что происходит, — это контрпродуктивно, чудовищно, кроваво и бессмысленно. Даже если заморозить те достижения на поле боя, которые зафиксированы, это примерно 20-25% украинской территории сейчас под контролем Путина, совершенно непонятно, что делать с этими присоединившимися территориями. Как мы видим, идея с референдумом прокисла. Если говорить про 11 сентября, день голосования в России, тоже даже минимальное время, необходимое для подготовки этого референдума, уже потрачено.
Михаил Соколов: Референдум об аннексии территории фактически.
Дмитрий Орешкин: Логика была такая крымская, что мы придем, захватим, организуем референдум, формально зафиксируем, что население на нашей стороне, после этого заявим о том, что расширение Российской Федерации достигнуто, цели и задачи решены, соответственно, можно переходить к мирным переговорам с тем, чтобы зафиксировать эту картинку. Украина довольно жестко дала понять, что не собирается это принимать, а это значит, что украинское руководство оценивает ситуацию таким образом, что у него есть потенциал для того, чтобы отобрать назад эти зафиксированные земли. В любом случае совершенно непонятно, чего Путин хотел достичь и чего он смог достичь.
Понятно, чего он хотел достичь, — это то, что называлось денацификация, то есть смена руководства украинской республики, замена Зеленского на кого-то другого, более лояльного, будь то Янукович, будь то Медведчук, неважно кто, соответственно, разрушение или то, что называется демилитаризация, уничтожение украинских вооруженных сил. Ни та, ни другая цель не достигнута. Сейчас мы наблюдаем, если это действительно всерьез, если это не пропагандистская акция, попытку переломить ситуацию в пользу Украины. Даже если будет отрезан Херсон, по престижу Путина будет нанесен совершенно чудовищный удар. Потому что мы видим, что в России военные восторги уже сошли на нет, об этом социологи свидетельствуют, по-видимому, это логично.
Если теперь еще на поле боя что-то произойдет, а судя по тому, что Украина начала попытку переломить ход событий и перехватить инициативу, они имеют для этого какие-то материальные основания, если это произойдет, то Россия станет обороняющейся стороной. Все разговоры про преимущество, про маленькую победоносную войну, про то, что «русский мир» побеждает весь остальной мир, окажутся просто такой заурядной, прости господи, туфтой. Я так понимаю, что Путин просто совершил мало того что преступление, агрессию, все что угодно еще, он совершил гигантскую стратегическую ошибку — он недооценил Украину, он недооценил способность Запада к поддержке Украины. Соответственно, он просчитался в долгосрочную. Поэтому говорить о том, чего он хотел, зачем он это затевал, мне кажется, можно только в предположительном смысле.
Он хотел стать сильнее, могущественнее, поставить НАТО на место, всем показать, кто в доме хозяин, вернуть зону контроля или зону влияния, как это называлось во времена Ялтинской конференции, и не смог. Так что анализировать его хотелки, мне кажется, уже бессмысленно. Нам остается анализировать то, что происходит реально на поле боя. Здесь политологические рассуждения, мне кажется, становятся неактуальными, потому что мы волею судеб, коль скоро ворота в ад открылись, мы все делаемся более-менее толковыми специалистами по военному делу. Мы теперь следим не за тем, что происходит в политике, а за тем, что происходит на поле боя.
Для Путина ничего хорошего на поле боя не происходит. Единственное место, где он может одерживать победу, — это информационная поляна, которая в России, мне кажется, зачищена уже досконально. Там нам все время докладывают, что уничтожено шесть комплексов «Хаймарс» или уже десятый комплекс, что уничтожены военно-воздушные силы Украины, что уничтожена противовоздушная оборона Украины, а продвижения нет. А если теперь еще Украина продвинется, то даже путинские сторонники переживут то болезненное чувство, которое называется когнитивный диссонанс. Они пошли по шерсть, а возвращаются стриженными.
Михаил Соколов: Я бы обратил внимание еще на один сюжет. Вы сказали о так называемых плебисцитах, какой в этом политический смысл, если это гарантированный способ получить новую порцию санкций, увеличение поставок военной техники в Украину? Или уже зашло все так далеко, что Кремль не обращает внимания на эти совершенно просчитываемые эффекты?
Дмитрий Орешкин: На санкции он, понятно, не обращает внимания, потому что тут уже игра другого уровня: нам нужна победа, за ценой не постоим, что нам какие-то санкции. Мне кажется, Путин сам себя загнал в такую позицию, где у него уже, собственно говоря, политического маневра не остается, все сводится к успехам или неудачам на поле боя. Так что и идея референдума оборачивается против организаторов. Потому что если он не получается, а похоже, что он не получается, то опять же когнитивный диссонанс: как же так, ведь речь шла о том, чтобы защитить русское население Украины или даже всю Украину зачистить от «нацистов», которые каким-то коварным образом прорвались в ее руководство.
Я могу сказать, каким образом они прорвались — с помощью демократических свободных выборов, которые выиграл легитимный президент Украины Зеленский, в отличие от Путина, значительная часть голосов за которого была фальсифицирована.
Логика была такая: раз будет военный контроль, то назначенные военными начальники Херсонской области, Донецкой области, Луганской области, Запорожской области, никем не избранные, кстати, начальники, назначают этот референдум, никем не избранные и назначенные оккупационными властями люди, которых заставят быть членами избирательных комиссий, посчитают голоса так, как надо властям, соответственно, нарисуется какой-то результат. Ясное дело, что он должен быть пророссийским результатом, 98% за. Это дает основания на внутреннем информационном поле рассказывать о том, что цели достигнуты. Но не получается и не может получиться, потому что к этому референдуму международное отношение мало того что даже не скептическое, а смехотворное.
Какой, к дьяволу, референдум, если половина населения разбежалась, неважно куда, в Россию они уехали или в глубинные районы Украины. Непонятно, как составляются списки избирателей, непонятно, кто считает голоса. Скорее всего, привезенные из России специалисты, которые умеют с помощью электронного голосования нарисовать любую цифру. Совершенно непонятно, как местное население воспримет этот референдум. И, что очень важно, организаторы референдума чувствуют себя совершенно дискомфортно, потому что если что-то будет неудачное, скажем вежливо, на территории Херсона, то где гарантия, что это же не произойдет и на территории Запорожья. А коли так, любой член избирательной комиссии прекрасно знает, что если его вписали в эти самые списки, а потом придут украинцы, то наличие его фамилии в этом документе есть однозначный повод для того, чтобы получить 10 лет или сколько-то там за измену Украине. Поэтому большого числа охотников организовывать эти самые референдумы нет и не может быть. Поэтому, мне кажется, весь этот цирк, кровавый цирк, довольно подлый цирк с организацией референдума оборачивается против его организаторов. Опять же это означает, что в Кремле просто катастрофически неадекватно оценили ситуацию, они не могут даже фальсифицирование референдума организовать.

Глава Донецкой области Павел Кириленко объявил, что в регионе, более половины которого сейчас захвачено Россией, должны остаться лишь медики, сотрудники коммунальных служб и шахтеры с отдельных шахт, а всех остальных жителей необходимо эвакуировать. В Донецкой области сейчас идут сильные бои, российская армия каждый день обстреливает города и поселки, которые находятся под контролем Киева, стирая их с лица земли. Такую же тактику российские военные ранее применяли в захваченной Луганской области.

Общее количество людей, которых власти Донецкой области смогут прокормить и обогреть зимой, Кириленко оценил в 235 тыс. человек. Однако сегодня, по его данным, в области все еще остается 370 тыс. украинцев. Это означает, что почти 150 тыс. человек ждет обязательная эвакуация. Как она проходит — лично наблюдал корреспондент «Настоящего времени» Борис Сачалко.
От Торецка до оккупированной Горловки — всего 8 км. Линия фронта сейчас, по сути, проходит между двумя городами. Маленькому Саше через два дня будет три года. Он самый младший из четырех братьев. Свой третий день рождения Саша точно будет праздновать не дома, не в Торецке: его семью эвакуируют из-за российского наступления. Уже вечером Сашу и его родных разместили в Кропивницком, в волонтерском центре.
«Первый раз мы полиции отказ от эвакуации написали. А потом подумали: а чего ж тянуть? Думали, все наладится, а оно не налаживается», — говорит Руслан, отец мальчика.
По его словам, на переезд они решились всего две недели назад.
«Мы с женой лежали, и в шести метрах от нас мина легла, — объясняет он. — Ну ничего, нормально все будет. Думаю, мы там выживем. Руки у нас есть, все будет хорошо».
«Не расстраивайся, все будет хорошо. Зиму перекантуемся, и все будет классно», — успокаивают полицейские плачущего ребенка и в ожидании автобуса развлекают Сашу при помощи щенка.
Именно сотрудники полиции сейчас в основном занимаются эвакуацией украинцев из прифронтовых городов.
«Здесь условия — ни покушать толком, ни помыться. Зачем они, бедные, здесь? — замечают соседи семьи Саши после отъезда. — Казан еды приготовили, а на утро без холодильника все скисло! Вот они сейчас уезжали, просили поесть. Холодильник пустой».
В Торецке из-за обстрелов действительно долгое время не было ни газа, ни воды, ни света. Свет в городе появился лишь несколько дней назад. Во дворе почти каждого дома в городе сейчас есть специальные места, где можно готовить еду на костре.
Родные Саши говорят, что собрали несколько сумок ?в том числе с зимними вещами.
«Естественно, мы готовимся к зиме там. Но если здесь будет тихо — планируем возвращаться», — говорят они.
Обязательная эвакуация в Донецкой области проходит уже несколько недель. Объявления о том, как можно уехать, висят на каждом столбе. Уезжать подальше от войны агитирует и полиция, и волонтеры. От эвакуации можно отказаться — если написать бумагу в местную военную администрацию. Но власти уже предупредили: зима в области будет очень тяжелой. Газа точно не будет, а свет, скорее всего, будет не в каждом городе. Воды в Торецке и других городах уже практически нет: насосные станции, которые расположены в степи, повреждены. И если у жителей частного сектора есть хотя бы печки и колодцы, то горожанам будет совсем плохо.
«На данный момент много семей выезжает. Было почти 500 семей. Из них остается в городе меньше 100, — говорит Демьян Кондрашов, инспектор ювенальной превенции бахмутской полиции. — Где-то процентов 30 сначала отказываются уезжать, но потом соглашаются, потому что идут обстрелы по районам, где люди живут. И люди тогда понимают, что надо соглашаться».
Но упрямцев все равно хватает.
«Вот зайди в подъезд, посмотри. Это заготавливают на зиму уже дрова», — показывает полицейский один из подъездов.
Его жители говорят, что будут ставить в квартирах железные печки-буржуйки и так рассчитывают отапливать жилье.
«Будем как-то выживать. Будем в шубах спать. В валенках, в шубах. В рыбацкое теплое оденусь, — говорит один из жителей. — Мы же рыбаки, теплые вещи есть, палатка есть. Поставлю в квартире палатку, свечку туда и буду балдеть!»
«В идеале лучше, чтобы в городе остались лишь те люди, которые работают над жизнеобеспечением, функционированием самого города. Нужно понимать: идет зима, идут холода, — объясняет таким горожанам Василий Чинчик, начальник военно-гражданской администрации Торецка. — Каждый гражданин нашей общины должен понимать, что с каждым днем становится тяжелее выехать. И когда придет осень-зима, в городе будут недопустимые условия для проживания».
Сегодня в автобусе из Торецка уедет примерно 50 человек. Такие рейсы совершаются каждые два дня. Из 70 тыс. жителей, которые были в Торецке до войны, сегодня осталось лишь 19 тыс.
«Люди живут в таких условиях месяцами и даже не представляют, что где-то там идет относительно мирная жизнь. Там дети смогут просто побегать по парку. Там есть вода, газ, свет», — замечает Чинчик, провожая очередной автобус.

Журналисты сайта «Крым.Реалии» побывали на позициях артиллеристов ВСУ в Николаевской области. На юге Украины идет «контрбатарейная война», говорят украинские военные. И хотя огневая мощь на стороне российской армии, у ВСУ есть успехи в этой борьбе. Между тем люди в одном из прифронтовых сел Николаевщины живут под землей пятый месяц. Выходят из укрытий только при крайней необходимости и ждут контрнаступления украинской армии.

«Это машина 2С3М «Акация» — наша рабочая лошадка, с которой мы и работаем. Она старушка, но свои функции на войне выполняет отлично!» — говорит военнослужащий 63-й бригады ВСУ Остап.
2С3М «Акация» — это 152-миллиметровая самоходная гаубица. Изготовлялась с 1975 г. 2С3М — модернизированная версия 2С3-«Акаций», поступивших на вооружение советской армии еще в 1968 г. В настоящее время такие САУ есть в российской и украинской армиях.
Командир САУ показывает боевую машину внутри.
«Это место заряжающего. Именно здесь он работает. Это все его территория. Вкладывает заряды, дает допуск — разрешение для наводчика. И наводчик тогда по команде командира производит пуск заряда — выстрел. Здесь сидит командир, возле него сразу наводчик и наводит по команде командира», — рассказывает украинский военный.
У САУ есть система отопления, ее включают зимой. Но летом спасения от жары и раскаленной брони внутри «Акации» нет.
— Летом здесь не холодно?
— Ну, да.
— Нагревается сильно?
— Сильно. Зимой у нас есть отопление внутри. Включаем, когда холодно.
— Вверху это лампа, вентилятора нет никакого?
— Нет никакого. Это лампа для ночных выездов, чтобы внутри экипаж видел, как ему работать. Они установлены с этой стороны для наводчика, там также есть подсветка. Чтобы он видел шкалы. А для командира, соответственно, со стороны.
Остап пошел в армию добровольно, после 24 февраля. Говорит: «по зову души» и без боевого опыта. Считает, кто может освоить САУ за день, а кто и за месяц. Его подразделение ожидает самоходок большего калибра от стран-партнеров Украины.
«Мы с нетерпением ждем 155-го калибра. Чтобы к нам приехал. Переподготовка все равно необходима, это ведь новая техника. Но мы готовы пересаживаться, скажем так», — рассказывает Остап.
По данным издания Defence Express, по количеству артиллерии российская армия опережает ВСУ в 8-10 раз. Поэтому многое зависит от мастерства украинских военных.
«Наша батарея имеет успехи. Накрывали склады. Кроме этого, есть подтвержденные поражения вражеской техники. Здесь артиллерийские дуэли проходят. Мы стреляем, по нам стреляют. Всякое бывает. Тяжело. Но эту работу кому-то нужно выполнять», — говорит Остап.
То, как стреляют по украинским артиллеристам, журналисты  почувствовали сами. Во время съемки и общения с военными.
Андрей Зотов также служит в Николаевской области, в стрелковом подразделении одной из бригад. Полномасштабное вторжение России в Украину 24 февраля застало Андрея в Антарктиде.
«Оно застало меня на станции Вернадского. Мы проводили исследование. В принципе, они были в полном разгаре. Это очень шокировало всю станцию. Были очень подавлены. Многие отказывались верить, что это произошло. Но потом мы восприняли эту информацию. Внутренне это восприняли. И возник вопрос, что делать дальше?» — вспоминает военнослужащий ВСУ Андрей Зотов.
Андрей — морской биолог, изучал морские экосистемы, исследовал фитопланктон. Но 24 февраля решил, что науку следует отложить.
«Я передал свои исследования другим своим коллегам. Согласовал с руководством научно-технического центра свои дальнейшие действия. Договорился с капитаном антарктической яхты о том, что меня подвезут, скажем так, на Американский континент, в Аргентину. До южного города на проливе Бигл — это Ушуайя. И это было сделано. Капитан этой польской яхты, которая называется «Сельм», согласился взять меня, бесплатно довез меня до места назначения. Очень помог с логистикой. Я из Ушуайи перелетел в Буэнос-Айрес, из Буэнос-Айреса пересек океан и долетел до Амстердама, из Амстердама я добрался до Варшавы, из Варшавы в Перемышль. Оттуда — во Львов. И так, наконец, добрался до Украины», — рассказывает Андрей Зотов.
Наталья Панаший — староста сел Лиманы и Лупарево Николаевской области. Артиллерийские разрывы были слышны в Лиманах и в день приезда журналистов. Сильнейшие обстрелы, по словам старосты, были на Пасху.
«Стреляют где-то перед селом, не долетает. Бывают такие единичные выстрелы, которые залетают в деревню. Но, слава богу, все люди живы. На данный момент последний человек погиб у нас 18 июня. Дай бог, чтобы у нас никто не погиб за это время. На данный момент у нас более 30 капитально уничтоженных жилых домов, в которых невозможно жить. 50% домов очень серьезно повреждены от взрывов. Люди массово выезжали из нашего села и Лупарева», — говорит Наталья Панаший.
Лиманы, Лупарево и еще четыре села входят в Галициновскую территориальную общину Николаевской области.
«Ситуация достаточно тяжелая. Потому что Галициновская община непосредственно контактирует своими границами с Херсонской областью. И сейчас это зона активных боевых действий. В шести селах общины около 10 тыс. человек было в мирное время. В настоящее время 3 села почти уничтожены до нуля. Там буквально по 10-15 человек. Все. Села больше нет», — рассказывает офицер полиции Галициновской общины Виталий Пашко.
Лиманы не были под оккупацией, российские войска остановились в полутора километрах, говорит староста Наталья Панаший. Тогда люди и ушли из села. До 24 февраля в Лиманах и селе Лупарево жили 4 тыс. человек, сейчас — около 700-800. Но в последнее время люди стали возвращаться.
Наталья говорит, что была свидетелем гибели местных. От кассетных снарядов…
«Видела и присутствовала на месте событий, когда погиб мужчина — первый в селе Лиманы, Александр Николаевич, и последняя, Надежда Трофимовна, проживавшая в этом доме. Это она говорила: «Давай в воронки от снарядов сажать цветы». И помогала цветы сажать. Видела, как она погибла. Ей оторвало кассетой ноги. Она прямо на улице истекла кровью, и некому было помочь. Просто в этот момент… Но мы верим, что они будут за это отвечать. Все они будут нести ответственность», — считает Наталья Панаший.
Наталья не хочет, чтобы юг Украины повторил судьбу Донбасса, чтобы обстрелы сел, которыми она управляет, затянулись на годы.
«Сейчас мы находимся, грубо говоря, в шкуре Донбасса, который 8 лет борется, до сих пор там война. Мы просто не представляем, не дай бог нам этих восьми лет, которые пережили там люди. Не дай бог! Поэтому хочется поскорее нашей победы. Но хочется, чтобы поддержали все страны и помогли в борьбе с Московией. Все. Не только, чтобы боролись мы сами», — говорит Наталья.
До полномасштабного вторжения в Лупарево были многоэтажные дома. После бомбежки от них остались руины. Одно из последних разрушений в селе — местное кафе, которое превратилось в пожарище. Сегодня люди в Лупарево живут под землей, в бомбоубежище местной школы.
«Да, да, все время мы здесь. Ночью и днем. Потому что у меня, например, дом на Кооперативной, первый дом возле памятника. Там нет крыши совсем. Мне нельзя плакать, я буду плакать. Там крыши нет вообще. Ни одного окна нет. Они нам помогли, дали три листа. А что? 15 окон выбиты. Еще и пластиковые там окна. Как их закрыть? Ну как без окон? Пошла, хоть собакам сегодня дала. Варила там. А оно с самого утра сегодня бьет. Аж содрогается все», — жалуется жительница укрытия 81-летняя Валентина Петровна.
Сейчас в укрытии живут 18 человек, преимущественно пенсионеры. Спят на кроватях, сколоченных из деревянного бруса, как в лагерных бараках. Питание привозит староста села и волонтеры. И так уже пять месяцев.
«Пайки, спасибо, нам дают. Привозят. Хлеб тоже трижды в неделю. Дают по хлебу, вот где-то положила. И вот, слава богу, благодарю всех, кто нам помогает. Сколько? Как, Люда? Пятый месяц — это точно. Пятый месяц мы уже живем в подвале», — говорит Валентина Петровна.
Зинаида и Анатолий живут в Лупарево в своем доме. По местным меркам он почти не поврежден.
«Стреляют, стреляют. Постоянно туда стреляют. Вот только позавчера у соседа сарай подорвало. Снаряд прилетел. Хорошо, что сарай был в винограднике, так меня только осыпало пылью. Позавчера прилетел снаряд», — говорит житель Лупарева Анатолий.
Во время наибольших обстрелов пара выезжала из села, но затем вернулась в родной дом.
«И живем, и выживаем. Выживаем, наверное, благодаря немного нашему энтузиазму и вере в победу и потому, что нам помогает государство, и пайки нам дают. Бывало и тяжело, воды не было, света часто не было, потому что перебивали сплошь и рядом взрывами. Но терпимо. Были в городе, у детей на квартире. Там тоже не очень. Вот приехали сюда», — рассказывает жена Анатолия Зинаида.
В конце марта в их двор, по словам Зинаиды, прилетела мина.
«У нас был «хороший» прилет. 29 марта такой у нас был прилет, на огород мина упала. Дом поломало и окно. Ко мне на чай «пришла», и в холодильник сразу. Это, конечно, было очень страшно. У нас погреба нет. А так есть уголок такой в доме, где вроде глухие стены. Там и молимся богу, и надеемся, что все пройдет», — говорит Зинаида.
В брифингах Минобороны России после 24 февраля о селе Лупарево на Николаевщине было одно упоминание. Хотя, по словам местных, село бомбят регулярно.

Россия решила вывести с территории аннексированного Крыма десять истребителей — после взрывов на аэродроме «Саки» под Новофедоровкой. Об этом сообщает издание Business Insider со ссылкой на секретный отчет НАТО, который, как утверждает издание, оказался в распоряжении редакции. Тогда, по информации Reuters, удар по аэродрому вывел из строя более половины боевых самолетов морской авиации Черноморского флота России. Сейчас, согласно отчету, с территории полуострова россияне вывели шесть истребителей Су-35 и четыре перехватчика МиГ-31. При этом Россия увеличила количество своих тактических ракет класса «земля — воздух» на полуострове, чтобы отразить следующие атаки беспилотников со стороны Украины.

Руководитель военных программ безопасности Центра глобалистики «Стратегия ХХI» Павел Лакийчук в эфире «Настоящего времени» проанализировал, что могут означать такие перестановки военной техники.
— То, что Россия уводит из Крыма самолеты, как-то меняет ситуацию на фронте?
— Ситуацию на фронте меняет то, что Вооруженные силы Украины или не Вооруженные силы Украины уничтожают в Крыму вражеские самолеты и боеприпасы. На очереди вертолеты и командные пункты. Это меняет ситуацию.
Взрывы в Новофедоровке практически уничтожили всю штурмовую и бомбардировочную авиацию и разведывательную авиацию Черноморского флота России. Удары были нанесены по Гвардейскому, по Бельбеку. И то, что сейчас с аэродрома «Бельбек» перелетает на материк уже вторая порция самолетов — сначала было шесть единиц, потом еще 10, — может свидетельствовать о том, что россияне остерегаются — как минимум — и не гарантируют безопасность базирования своей авиации, принимающей участие в войне на территории Украины в Крыму. Но говорить о том, что из Крыма улетает вся российская авиация, я бы не стал.
Надо понимать, что «Бельбек» — это крупнейший авиационный узел авиационных сил России в Крыму, обеспечивающий всю группировку сил на юге Украины противовоздушной обороной и истребительным прикрытием. Если из 30 самолетов около 10 переместились на материковую часть России, это могут быть и плановые полеты. В то же время это может быть и с целью сохранения наиболее важных машин, с целью обезопасить их от ударов Украины.
Но то, что МиГ-31 улетели из «Бельбека», — это свидетельствует о том, что с Черного моря «Кинжалами» стрелять по нам они уже не смогут. Но это не значит, что они не будут применять это оружие, например, с восточного направления.
— А почему они не могут наносить эти удары, вылетая, например, с аэродромов на территории России?
— Безусловно, они могут наносить удары и с аэродромов на территории России, и с аэродромов через территорию Беларуси.
— Они же наносят эти удары с самолетов из акватории Черного моря. Но взлетать-то они могут и с других мест?
— Безусловно, вопрос стоит в подлетном времени до места пуска, это предварительное выявление цели. Например, тот же «Кинжал» — это сверхзвуковая баллистическая ракета, и средствами ПВО обнаружить ее очень сложно. И такого типа ракеты нужно обнаруживать на носителях. То есть взлет носителя, перемещение носителя в район пуска ракет, пуск — и тогда средства ПВО достаточно эффективно выявляют эти средства поражения. Чем меньше вероятность зафиксировать взлет и перемещение носителя ракетного оружия, тем сложнее справиться с последствиями удара.
— Американский Институт изучения войны пишет, что Россия якобы сформировала третий армейский корпус и перебрасывает его в Украину. Что это значит? Что такое «третий армейский корпус»? Чем он отличается от других формирований российской армии, которые уже занимают территорию Украины?
— Говорить о третьем корпусе пока рано. Фактически боевые действия против Украины давно на востоке нашей страны с территории отдельных районов оккупированных Донецкой и Луганской областей вели две группировки сил, преимущественно укомплектованные коллаборантами и мобилизованными жителями Донбасса, — это первый и второй армейский корпус. Первый армейский корпус действовал с территории так называемой «ДНР». Второй корпус — с территории так называемой «ЛНР». Оба эти корпуса, естественно, де-факто входили в состав Вооруженных сил Российской Федерации и подчинялись Южному военному округу.
Третий армейский корпус — это третий армейский корпус в составе Южного военного округа РФ. Он будет наступать, видимо, с востока, а возможно, и с юга. Куда двинутся эти силы — тоже пока окончательно не очень понятно, потому что многие источники говорят о перемещении в Ростовскую область и далее на восток, на Донбасс, с целью «освобождения» Донецкой области. Есть информация и о переброске части сил через Крым на юг нашей страны, где россияне находятся не в самом завидном положении, — на херсонском направлении. Поэтому я бы не спешил с анонсом возможных боевых действий этого нового формирования. Да и насколько оно новое — тоже еще вопрос.
— Почему отдельно выделяют именно этот армейский корпус? Чем он отличается от тех формирований, которые не только воюют на территории Донецкой и Луганской областей и воевали там последние восемь лет, а тех формирований, которые наступали на Киев, захватывали Херсон?
— Да, в общем-то, ничем. Суть сводится к тому, что те батальонные тактические группы, которые ведут боевые действия на нашей территории, сводятся во временные соединения под единое управление и единую систему обеспечения в вышеперечисленные армейские корпуса Донбасса, а также туда входят группировки сил различных военных округов с Севера, с Дальнего Востока, с Центральной России.
Армейский корпус — это управленческий орган, и какие подразделения в него войдут — говорить весьма сложно. В принципе, данные разведки у нас есть по тем частям, которые перебрасываются сейчас с российской территории ближе к нашим границам и будут принимать участие в боевых действиях, и тем частям подразделений, которые формируются и переформировываются на востоке. Грубо говоря, получается дополнительный орган управления силами на территории ОРДЛО. Таким образом россияне попытаются сформировать оттуда три главных направления удара. Хотя я сомневаюсь, что у них что-то получится.
— Мы видим все эти новые видео с перебрасываемой техникой. Вы понимаете, их сейчас перебрасывают в Украину для обороны или все-таки для перехода в новое наступление?
— Концептуально резервы перебрасываются, как правило, с целью ведения наступательных действий. Но не всегда планы командования совпадают с реальной обстановкой на театре военных действий, и эти резервы приходится использовать совершенно в других целях, нежели они предполагались. Например, сейчас против Украины на юге и на востоке воюют три бригады морской пехоты. Морские пехотинцы — это подразделения, предназначенные для проведения высадки морских десантов. Теоретически они должны были высадиться под Одессой. Сейчас за шесть месяцев перемололи уже две трети той группировки морской пехоты, которая была у России, на полях Херсонщины и Донетчины. Вот то же самое касается и новых стратегических резервов. Что хотят Шойгу и Путин — это одно. А как будут развиваться боевые действия реально — это совсем другое.
— Руслан Левиев считает, что сейчас ни у России, ни у Украины нет сил для продвижения на фронте: у России нет личного состава, у Украины нет достаточного количества техники. Вы согласны с этой оценкой?
— Только отчасти. Когда проводится подобная оценка, оцениваются те силы и средства, которые задействованы непосредственно в ходе боевых действий. Не учитываются стратегические резервы, которые формируются в тылу и будут задействованы в дальнейшем. В принципе развертывание третьего армейского корпуса у россиян — это, как мы видим, развертывание подразделений и частей накопленных стратегических резервов для попытки перелома ситуации. Украина тоже имеет определенные стратегические резервы. Когда и как она их задействует, я могу только предполагать.
— Украина много раз анонсировала контрнаступление. Вы можете сейчас предполагать: оно вообще будет?
— Я говорил и говорю о том, что тактика Вооруженных сил Украины, наверное, с самого начала боевых действий отличается от той тактики и стратегии постсоветской, к которой мы привыкли, наработанной в период Второй мировой войны, — это когда крупные танковые клинья осуществляют прорывы, проводятся массированные артиллерийские подготовки, огненный вал и так далее. На самом деле украинские вооруженные силы сейчас пытаются действовать по тактике войны более старшего поколения, 3+. И те артиллерийские и ракетные удары, которые наносятся на всю глубину построения сил противника, — это в принципе и есть такая форма наступательных действий.

Как стало известно Строительному порталу ProfiDom.com.ua, украинская армия в буквальном смысле нае…ла русских фашистов. Нашими военными инженерами создано несколько десятков ложных целей, а конкретно, — копии знаменитых систем залпового огня HIMARS. Сделаны они из простой фанеры, но в точности воспроизводят все очертания оригинала и раскрашены так, что отличить невозможно. А русские тратят на них дорогие «Калибры» по 6,5 миллионов долларов и отчитываются перед вышестоящими ублюдками об «уничтожении американской военной техники».

По информации журналистов ProfiDom.com.ua, о этом сообщила американская газета «The Washington Post». Российские БПЛА передавали данные о местонахождении «американской техники» ракетоносцам в Чёрном море, которые наносили удар по фанерным макетам, принимая их за VIP-цели.

Использование ложных целей ракетных систем, о котором ранее не сообщалось, является одной из многих асимметричных тактик, которые Вооруженные Силы Украины применяют для отражения более сильного и коварного врага.

В прошлом месяце министр обороны России Сергей Шойгу приказал своим генералам уделить первоочередное внимание уничтожению артиллерийских систем дальнего действия после того, как они нанесли удар по ключевым российским линиям снабжения.

Именно уничтожением фанерных HIMARS можно объяснить хвастливые оценки Россией боевых повреждений западного оружия: «Они утверждают, что поразили больше HIMARS, чем мы даже отправили», — заметил один американский дипломат. Кроме того, в Пентагоне категорически опровергли громогласные заявления Минобороны РФ об уничтожении ракетных систем HIMARS, заявив, что все они находятся на строгом учете и ни до одного из них русские руки не дотянулись и не дотянутся