Жители села на украино-белорусской границе готовы к новому вторжению России из Беларуси — Строительный портал ПрофиДОМ

С конца сентября военные аналитики снова начали сообщать о перемещении российских войск в Беларусь и дальше по территории этой страны к границам Украины и не исключили нового вторжения в Украину с территории Беларуси. Сообщалось, что Россия направила в Беларусь несколько эшелонов: это совпало по времени со встречами Лукашенко с Путиным. В ответ украинские войска даже начали учения на границе с Беларусью — примерно в тех местах, где весной в Украину с территории Беларуси вторглись российские войска.

Верят ли в новое вторжение из Беларуси жители украинского приграничья? Корреспондент «Настоящего времени» Борис Сачалко отправился в села Черниговской области: они одни из первых попали под удар российской армии в феврале.
Село Москали в Черниговской области, где живут около 100 человек, находится всего в 20 км от границы с Беларусью. Местный житель Юрий Дахно, собиратель этники, рассказывает, что название села, вероятно, происходит от того, что в нем жили военнослужащие, солдаты, которые после возвращения Любецкой волости Великому княжеству Литовскому в 1508 г. остались на этой территории.
У Юрия в селе пять хат с музейными экспонатами местной старины. В одну из них еще 24 февраля спрятали вывески с названием села. Местные жители подозревали: российские военные на название могут обидеться.
«Мы сначала думали, что это наши едут. А потом уже рассмотрели, что красные флажки висят, — вспоминает Юрий первые дни вторжения российских военных. — Я вышел к ним разговаривать. На русском языке говорил, дословно: «Ребята, что за херня?» А они: «А мы и сами не знаем». Я им говорю: «А нельзя вам обратно вернуться?» А они: «Ну, это пускай наши президенты договариваются, иначе нам обратно дороги нет».
Под российской оккупацией село Москали было месяц. Юрий говорит, что российские военные сорвали в округе все украинские флаги, а также ходили по дворам, рассматривали. Все старинные вещи Юрий спрятал в сундуки, а окна позакрывал. Он ожидал, что россияне будут «грабить и мародерничать», но его музеи не тронули.
Юрий добавляет: несмотря на название и на историю села, чужую армию здесь встретили недружественно. Многие местные жители ушли в партизаны, расставляли мины, докладывали в областной центр о перемещении российской техники и военных: за это они даже получили медаль от погранслужбы.
Даже природа, шутит Юрий, местным помогала бороться с оккупантами: «Вот видите дерево, ясень? Танк в него въехал: пьяные они ехали и отломали эту деталь с танка, — рассказывает он. — А эти деревья, пять ясеней, были посажены в честь партизан, погибших во Второй мировой!»
Жители многих приграничных деревень в этом районе после начала вторжения под боком у российских солдат спасали брошенную украинскую технику: ее отремонтировали и потом отдали украинским военным.
«Конечно, было страшно. Но надо было, потому что техника недешевая и новая, и возле Беларуси: ее могли бы и в Беларусь перетянуть, — объясняют украинские сельчане. — А нашим ребятам она понадобилась».
В начале апреля российская армия вышла из села, отступив из всей Черниговской области. Местные жители вздохнули с облегчением, но в последние дни в селах снова начали опять шептаться: могут повторить?
«Учитывая и анализируя действия Путина и Лукашенко, возможно все. Потому что люди они неадекватные, — говорят жители приграничных украинских деревень. — Лукашенке деваться некуда. Европа его не примет. Ну и куда ему? Только Россия остается. Этот Лукашенко — несерьезный человек. От него добра ждать не надо».
О будущем в местных селах говорят осторожно, но местные жители заявляют: они ничего не боятся.
«Тут пять минуток — и речка. И за речкой уже Беларусь. Будет, так будет. Жизнь раз дается», — замечает местная жительница.
«Пускай идут, мы уже привыкли. Сначала, конечно, было страшно, а сейчас уже нет», — заявляет другой житель приграничной деревни, которая находится совсем рядом с территорией Беларуси.
На вопрос, есть ли у него родственники в Беларуси, он утвердительно кивает. Но сомневается в том, что они его предупредят о готовящемся вторжении.
«Они ничего не говорят, боятся говорить», — замечает мужчина.