Рассказ Екатерины из Бородянки об оккупации и убийстве близких — Строительный портал ПрофиДОМ

Екатерине Головий сейчас 29 лет, она в декрете: воспитывает двух маленьких детей. До войны она жила в Бородянке в Киевской области и работала хореографом в одной из школ и в местном Дворце культуры. После вторжения России этих и многих других зданий в поселке уже не существует: Бородянка стала одним из наиболее сильно пострадавших от оккупации городов Украины.

Сама Екатерина с мужем и детьми с большим трудом смогла уехать из оккупированного города, но до сих пор не может прийти в себя от того, что с ней происходило. Российские солдаты убили свекра женщины: его тело после деоккупации нашли обезглавленным. Погибла и крестная Екатерины: ее тело после авиабомбардировки до сих пор не могут найти. А к ее отцу однажды пришел российский солдат: его дед служил вместе с отцом Екатерины в Советской армии.
«1 марта я написала утром крестной своей: «Все ли у вас хорошо?» Она ответила: «Да». А уже второго числа, когда я написала, больше ответа от нее не было, — рассказывает Екатерина. — Тогда оказалось, что на их дом упала авиабомба».
«О ее судьбе ничего неизвестно было. А когда уже началась эксгумация тел… ты пересматриваешь эти тела и ищешь в надежде, что найдешь своих родных. Я нашла пару людей в этом доме, которые были похожи на мою крестную. Но подтверждения тому, что это была она, не было, — говорит женщина. — После авиабомбы, после этого авиаудара трудно назвать тело телом. Это просто какая-то куча обгоревшего… вещей на теле нет, все расплавлено. Это просто жуть».
Головий рассказывает, что похоронила мать своей хорошей подруги, но уже после похорон пришли результаты ДНК-теста, которые не сошлись с данными родственников.
«И я правда не знаю, как мне поддержать подругу, потому что я понимаю и свою боль, и я ее хочу поддержать. И я знаю ее маму — мы давно очень дружим. Я верю в то, что она жива. Я верю, я надеюсь. Я не вижу ее среди мертвых. У меня такая надежда есть, правда», — говорит Екатерина.
Свекра Кати российские военные расстреляли. Как и почему это произошло, она, вероятно, не узнает никогда. Тело мужчины нашли после деоккупации Бородянки недалеко от железной дороги — без головы.
«В начале апреля нам позвонили, что отца мужа не стало. И что это произошло еще в марте, — рассказывает Екатерина. — В заключении о смерти написано, что он погиб в результате российской агрессии. Но не указана причина смерти. А он был без головы! Он был без головы, муж все это видел».
В один из дней в дом к отцу Екатерины, который во время оккупации оставался в поселке, пришел российский солдат. Как оказалось, это внук его сослуживца времен Советской армии.
«И он говорит: «Там мой дедушка хотел с вами поговорить». И он набирает его и говорит: «Привет, у нас здесь война». Он сказал ему, что их не на учения отправили, их правда отправили воевать!» — рассказывает Екатерина.
«Отец сказал тому сослуживцу: «Давай я ему (твоему внуку) дам гражданскую одежду, пусть убегает. Пусть пересидит у нас, мы его спрячем. Потому что его убьют». А тот ему в ответ сказал: «Пусть воюет!» — пересказывает Екатерина разговор своего отца с бывшим однополчанином из России. — А этого парня сразу на передовую бросили, и он не вернулся. На следующий же день буквально приходят два солдата и говорят, что его убили».
«Папа никогда не плачет. Но в тот день папа пришел, и мама рассказывала (мама записывала все себе на листочках, дневник войны она свой вела), говорит: папа сидит и просто рыдает. Он говорит: «Я убил этого ребенка», — вспоминает Екатерина. — А я говорю: «Папа! Это он пришел убивать нас! Не ты его убил!»»
Недавно Катя прошла программу психологической реабилитации. Она надеется, что после работы с психологами сумеет помочь не только себе, но и родным, которые пережили тяжелейший стресс и горе во время оккупации.
«Я хочу им как-то помочь, потому что они испытали страшное. Но пока я не могу помочь даже себе, — признается женщина. — Но благодаря этому проекту, знаете, я начинаю понимать, что сила в нас есть. Сила у нас есть, она внутри, просто нужно ее открыть».
В Бородянку Екатерина пока возвращаться не хочет: ей слишком больно от того, что сделали с ее городом. Но она уверена, что однажды он вернется к жизни, как и она сама.
«Там все разрушено, уничтожено. Ты идешь по улице, а Дворец культуры, в котором я танцевала с детства, ходила к крестной, к бабушке своей напротив дома, — его нет, — плачет Екатерина, вспоминая родной городок. — Там просто обгоревшие стены. И только в нашем танцевальном зале осталась рамочка нашей «Крыныченьки». Нашей какой-то награды. И мы думаем: «А мы выстоим!»»