Работавшие в Мариуполе журналисты получат премию "За свободу слова" — Строительный портал ПрофиДОМ

Фотожурналист Евгений Малолетка и видеожурналист Мстислав Чернов освещали события в окруженном войсками РФ Мариуполе. Они снимали начало войны и результаты обстрелов и боев в городе.

Премия немецкой медиакомпании Deutsche Welle «За свободу слова» (Freedom of Speech Award) в этом году присуждена фотожурналисту Евгению Малолетке, который сотрудничает со многими международными информационными агентствами и организациями, а также видеожурналисту Associated Press Мстиславу Чернову. Имена лауреатов объявили в понедельник, 2 мая.
«Премия «За свободу слова» Мстиславу Чернову и Евгению Малолетке — это признание их исключительного мужества в противостоянии пропаганде и дезинформации. Это признание того, что их борьба за права человека и за правду — это борьба за демократию и свободное общество, за всех нас, и это дается высокой ценой», — заявил генеральный директор DW Петер Лимбург.
По его словам, то, как эти журналисты рассказывают о войне, «больно читать и смотреть, но что действительно причиняет боль, так это правда, которую они передают: Россия под сфабрикованным предлогом жестоко атакует Украину и, тем самым, украинское гражданское население». Гендиректор DW подчеркнул, что война в Украине — это война против прав человека и европейских ценностей, а также против правды и фактов.
«Наши лауреаты этого года задокументировали зверства, совершенные в Мариуполе, очевидцами которых они сами стали. Именно благодаря ним и другим журналистам, работающим в зонах боевых действий, мир получает возможность увидеть то, что там происходит. Только в этом случае преступления могут быть расследованы, а виновные в них привлечены к ответственности. Та самоотверженность и стойкость, которую демонстрируют журналисты на войне, чрезвычайно ценны, их работа опасна и требует большого напряжения сил, и ей слишком редко отдают должное», — отметил Лимбург.
В день начала вторжения России в Украину, 24 февраля, Мстислав Чернов и Евгений Малолетка приехали в Мариуполь и оттуда рассказывали, как живет город в осаде войск РФ. Они снимали разрушения, вызванные обстрелами, работу врачей в местных госпиталях, многочисленные жертвы среди гражданского населения.
Журналисты покинули Мариуполь 15 марта в составе колонны, выехавшей после открытия гуманитарного коридора. О том, как они оказались в Мариуполе и как смогли там работать и выжить, корреспонденту DW рассказал Евгений Малолетка.
Он говорит, что после признания Россией 22 февраля независимости так называемых «ДНР» и «ЛНР» вместе с Мстиславом Черновым ожидал начала боевых действий со стороны российских войск.
«Мы уже понимали, что будет война. Просто не понимали, когда они начнут. Мы понимали, что именно через Мариуполь они будут пытаться пробить коридор в аннексированный Крым и именно Мариуполь они будут пытаться атаковать в первую очередь», — делится Малолетка.
В то же время журналисты не ожидали, что «россияне так быстро пройдут все линии обороны и возьмут город в осаду».
По словам Малолетки, с первых дней войны начались обстрелы микрорайона Восточный в Мариуполе: «Уже начали прилетать снаряды, мы задокументировали попадание в многоэтажные жилые дома».
Также, продолжает он, пригороды Мариуполя находились под постоянными массированными артиллерийскими обстрелами.
Пока в Мариуполе были относительно спокойные районы, куда не долетали снаряды, оставалась возможность «более или менее нормально передвигаться и работать», рассказывает фотожурналист. Впоследствии по Мариуполю начала работать авиация: «Сначала не было сильных бомбардировок, но бомбы прилетали очень хаотично».
Украинских военных стали все больше оттеснять в Мариуполь.
«Получилось так, что все военные зашли в город, потому что позиции в полях не было возможности удерживать, их оттуда выбивали. Поэтому вся оборона перешла в город», — вспоминает журналист.
После этого обстрелы Мариуполя стали более интенсивными, а передвижение по городу усложнилось. Центр Мариуполя уже попадал под обстрелы артиллерии. В городе работали диверсионно-разведывательные группы и были слышны автоматные очереди, отмечает Малолетка.
Ситуация становилась все сложнее, на улицах стало меньше людей и автомобилей отсутствовала связь: «У людей была паника, они спрашивали нас, что происходит. Они пытались узнать хоть какую-то информацию, спрашивали о гуманитарных коридорах. В городе была одна или две точки, где ловила связь, а потом и там она после 10 марта исчезла».
«Когда мы еще были в городе, погибших от обстрелов уже начали хоронить во дворах домов. Мы это видели, но в то время это еще не было массовым», — делится фотожурналист.
Он вместе с Мстиславом Черновым документировал работу сотрудников ритуальных услуг, которые приехали в одну из больниц забирать тела погибших.
«Поскольку не было доступа к нормальному кладбищу, был вырыт ров примерно 30 м длиной и где-то три метра в глубину. Туда свозили тела погибших из больниц. Также работали маленькие похоронные фирмы, которые собирали тела людей из дворов и также туда их сбрасывали в общую могилу», — говорит Малолетка.
Кроме того, журналисты часто снимали детей: «Мы очень часто попадали на смерть детей, это сложно забыть. Все дети, которых привозили в больницу и которых мы снимали, — они все умерли. Это те дети, которые были у нас на кадрах — как 15-летние, так и трехмесячный младенец. Они все погибли в результате обстрелов».
Также, констатирует Малолетка, в городе была уничтожена почти вся инфраструктура: «Кроме того, что они били по больницам, они еще уничтожили станцию пожарных, где стояла вся техника, необходимая для тушения пожаров. Туда попала, по меньшей мере, одна авиабомба. Они разрушили пожарную часть, вероятно, для того чтобы было невозможно тушить пожары в городе и доставать людей из-под завалов и посеять страх среди населения».
Россия так воюет, убежден он: «Они идут танками вперед и разрушают все, что видят, а затем продвигаются дальше, и так квартал за кварталом разрушили Мариуполь. Это тактика Средневековья: если ты не можешь взять город и его удерживать — лучше его уничтожить».
9 марта, когда был обстрелян двор возле городской больницы и роддома Мариуполя, журналисты были неподалеку. Кадры из разрушенного родильного дома облетели весь мир и стали одним из символов этой войны.
«Так случилось, что мы были рядом, услышали звук самолета и сразу раздался взрыв. Он был не один, а сразу несколько. Была очень сильная взрывная волна, от которой разбило окна в домах поблизости. Стекло посыпалось нам за шиворот. Там (возле роддома) была большая воронка. Мы увидели, что там все разбито. Люди выходили из подвала, шокированные от этого. Мы увидели, как спускают беременных женщин и перемещают их на носилках. Там были очень сильные кадры», — вспоминает Малолетка.
По его словам, несмотря на то, что авиабомба попала между домами, роддом получил значительные повреждения из-за взрывной волны: «Там все было разбито, все промежуточные стены были разрушены, все окна вылетели из рам». В одном из помещений больницы, во двор которой попала авиабомба, указывает Малолетка, был расположен военный госпиталь, но там не было никаких военных позиций или военной техники.
Журналисты отправились в больницу, чтобы пообщаться с женщинами из роддома, пострадавшего от взрыва: «Там мы попали в окружение. На улицу выехали российские танки. Мы почти сутки прятались в больнице под видом врачей — ходили в белых халатах и снимали, как российские танки обстреливают город».
12 марта утром к Малолетке и Чернову приехала спецгруппа украинских военных, которые эвакуировали их в более безопасное место.
«Мы остались без автомобиля и наше передвижение по городу и доступ в интернет стали очень ограниченными. Сотрудники полиции нам позже помогали с доступом к спутниковому интернету. Мы приезжали к полицейским, у них была спутниковая связь, мы передавали данные оттуда, но передвигаться становилось все труднее и труднее», — делится фотожурналист.
По его выражению, к представителям масс-медиа поступали сообщения, что их россияне включили в какие-то списки: «Когда за нами приходили солдаты (в больницу, где прятались журналисты), они сказали, что нам нужно эвакуироваться. Потому что если нас возьмут в плен, то россияне заставят сказать что-то нужное им на камеру. Действительно, если бы мы попали в руки к россиянам, это был бы сложный и тяжелый процесс. Мне бы не хотелось проверять на себе, как работают российские спецслужбы с задержанными».
14 марта колонна из примерно ста автомобилей смогла выехать из Мариуполя, на следующий день в городе возникла пробка из машин длиной в шесть-семь километров, которые хотели его покинуть, пояснил Малолетка.
«Все стояли в пробке, но понемногу ехали. Мы тоже хотели вырваться и 15 марта выехали из города. На трассе между Мариуполем и Ореховым в направлении Запорожья в каждом селе стоял минимум один блокпост. Возможно, мы не вызывали особых подозрений и это была одна из первых волн массовой эвакуации, поэтому мы смогли проехать. Тогда не было жестких проверок. Было очень страшно, что у нас возьмут телефоны и начнут их смотреть, но этого не произошло. В общей сложности мы проехали около 15-16 российских блокпостов. Ночью мы пересекли линию между российскими и украинскими войсками», — вспоминает он.
В целом, по данным Офиса генерального прокурора Украины, после вторжения России на украинскую территорию и до начала апреля погибли 18 представителей СМИ, среди которых 15 мужчин и трое женщин.
Восемь человек (по четверо мужчин и женщин) были похищены, а три журналиста считаются пропавшими без вести. Также, отмечают украинские правоохранители, 13 представителей СМИ получили ранения. Среди пострадавших и погибших, помимо украинцев, 19 представителей СМИ из других стран — Великобритании, Чехии, США, Дании, ОАЭ, России, Ирландии, Швейцарии, Франции, Литвы.
Медиакомпания Deutsche Welle вручает награду «За свободу слова» с 2015 г. Лауреатом может стать отдельное лицо или гражданская инициатива, сыгравшие важную роль в деле защиты посредством СМИ прав человека и свободы мнений.