Что известно о работе частных военных компаний на войне в Украине — Строительный портал ПрофиДОМ

Россия продолжает отправлять солдат на войну с Украиной. Только теперь это не только срочники или контрактники, но и добровольцы, которые тоже становятся контрактниками. «Новая газета. Европа» насчитала 52 батальона и 10 других формирований, которые открыто набирают добровольцев и конкурируют за «живую силу» между собой.

Общая численность военных в этих батальонах, если исходить из известных цифр, может составить от 8 до 18 тыс. человек, пишут журналисты. Набирают добровольцев, как следует из данных, изученных «Новой газетой», Минобороны России, связанные с ним структуры, несколько частных военных компаний и «народные милиции» так называемых «ЛНР» и «ДНР». Объявления о поиске «добровольцев» для отправки на войну в Украину публикуют и в социальных сетях. Например, только во «ВКонтакте» такие объявления были просмотрены почти 14 млн. раз. Таких цифр удалось достичь, в том числе, за счет платной рекламы.
Редактор «Новая газета.Европа» Арнольд Хачатуров рассказал «Настоящему времени» об опубликованном исследовании издания, о том, какие движения и организации участвуют в военной кампании на стороне России и как их использует военное командование.
— Правда ли, что сейчас на войну компании, о которых вы пишете, готовы отправить каждого и без какой-либо подготовки?
— Да, там на самом деле существуют опции для любого уровня подготовки. Есть разные структуры, которые отличаются по срокам подготовки, по набору обмундирования, которое они предоставляют, и вообще по условиям военных действий. И действительно там самые «высокие» стандарты, наверное, у «ЧВК Вагнера», можно так сказать, потому что они хотя бы какое-то время тренируют бойцов перед отправкой на фронт и предоставляют экипировку. Между «ЧВК Вагнера» есть еще какие-то другие ЧВК и отряды, добровольческие формирования из ультраправых, казаков и так далее. Но на самом конце этого спектра находится так называемая народная милиция «ЛДНР», где вообще берут любых людей без документов, без проверки бэкграунда и фактически без подготовки. Есть разные опции.
— Вы упомянули казаков. Я правильно понимаю, что сейчас привлекли какие-то казачьи общества к формированию батальонов?
— Да, есть как минимум один казачий отряд, туда набирают через структуры, связанные с ЧВК «Редут», которая в свою очередь аффилирована с минобороны Российской Федерации. Там полноценный батальон, мы точно не знаем, сколько там может быть людей, но, как правило, это от 100 до 400 человек в таком батальоне. И там есть некоторые особенности, связанные с тем, что там есть казаки. Они не берут в свой отряд казаков, у которых нет детей, потому что это важное правило для продолжения рода, но других людей они берут спокойно без особых проверок.
— У широкой аудитории на слуху была только одна частная военная компания — это «ЧВК Вагнера», хотя, конечно, существовали и другие. Сейчас мы знаем, что Пригожин лично ездит в российские тюрьмы, чтобы набирать заключенных в эти якобы добровольческие формирования. Правильно ли я понимаю, что буквально перед войной с Украиной таких ЧВК стало гораздо больше?
— Да, есть такое ощущение, они очень сильно активизировались. Различные отряды и добровольческие формирования были и после 2014 г. Например, те же самые ультраправые, неонацистские формирования, «Русское имперское движение» — они воевали на Донбассе довольно активно. Но сейчас действительно какое-то большое разнообразие этих структур, очень сложно разобраться, кто из них кому подчиняется, кто из них более-менее надежен с точки зрения каких-то гарантий, которые получают бойцы. Есть даже откровенные мошенники, мы про них не стали писать, потому что не до конца убедились в этом. Но есть ЧВК, которые как будто бы только ведут медийную активность, просто как финансовая пирамида они набирают людей, а что происходит потом — непонятно. Если говорить про количество, то это как минимум 10 разных структур наподобие ЧВК или каких-то отдельных батальонов. Например, чеченский батальон «Ахмат», их четыре штуки, мы их выделили отдельно. И еще больше 50 региональных батальонов, в которых тоже непонятно, что происходит, они тоже существуют сами по себе. И все это выглядит очень мутно, честно говоря.
— Сергей Гайдай на днях сказал, что сейчас российской армии на фронте по факту почти нет — там воюют сотрудники ЧВК. Я тогда этим словам не очень поверил, потому что не мог представить, откуда вообще столько ЧВК может появиться в России. Но ваше расследование вроде бы ответило на эти вопросы. У вас есть информация, на какие участки фронта людей из этих ЧВК и добровольческих батальонов отправляют? Это всегда передовая? Или, может быть, кого-то используют для тылового обеспечения?
— Это довольно сложно выяснить. Мы знаем, где они тренируются, где они собираются, потому что мы сами звонили и разговаривали — у нас есть в материалах карты сборов, тренировок и полигонов, куда приезжают добровольцы. Но, к сожалению, выяснить, где они воюют и куда их бросают, довольно сложно. Это можно сделать, только если найти какие-то свидетельства.
Например, тот же батальон «Ахмат» — его в какой-то момент назвали тикток-батальон, потому что они намеренно оставляли очень много цифровых следов о том, где они воюют. Про остальных так сказать нельзя.
У нас есть какие-то свидетельства от бойцов, которые рассказывали, куда именно их отправляли, и там нет какого-то явного паттерна, но то, о чем говорили абсолютно все, — это то, что бойцов добровольческих формирований очень часто используют как пушечное мясо. Их отправляют на зачистку — штурмовать укрепленные позиции противника, их отправляют без подготовки и без какой-то поддержки со стороны артиллерии и регулярной армии, авиации и так далее.
Поэтому потери очень высокие среди наемников, особенно среди батальонов, которые аффилированы с народной милицией так называемой «ЛДНР». По нашим данным, это вообще какие-то сумасшедшие потери. А сколько их всего — сказать однозначно нельзя. Эксперты, с которыми мы пообщались, говорят, что их может быть до 20 тыс. человек. Это и ЧВК, и наемники, и добровольцы — все, кто проходит через эти структуры. Это все-таки не основная часть российской армии, но, тем не менее, видимо, очень важная, раз их так активно ищут и набирают.
— Для этих наемников неожиданность, что их отправляют на передовую? Они ждут чего-то другого, когда подписывают эти контракты?
— Да. Есть, например, так называемые «барсики» — это аббревиатура БАРС — Боевой армейский резерв страны. Это тоже такая аффилированная с Минобороны структура, которая набирает добровольцев. У них, например, средний возраст добровольцев, по нашим данным, выше 40 или 50 лет. Это довольно-таки пенсионерские отряды, видно даже по фотографиям. И они ожидали, что их отправят в качестве какого-то прикрытия, что они будут охранять какие-то важные точки, а оказалось, что их бросили на передовую. Такое действительно бывает в каждом отряде.
Наш собеседник из чеченского «Ахмата» говорил, что там немного другая специфика, там принцип в том, что к этническим чеченцам относятся более бережно, чем ко всем остальным, условно, к славянам, и на первую линию бросают не чеченцев, а чеченцы идут скорее во втором эшелоне. Тут в каждом отряде свои порядки. Но в целом все говорят о том, что такого не ожидали.