GetWF.com — информационно-строительный ресурс Новосибирска.

Частичной мобилизацией Путин надеется призвать до 300 тыс. человек из глубинки России, где бунтовать не будут, считает сотрудник Международного центра оборонных исследований Калев Стойческу.

Калев Стойческу сказал в программе «Подробности» на «Радио 4», что объявление в России частичной мобилизации — последний шанс для Кремля. Объявление всеобщей мобилизации вызвало бы слишком острое недовольство в крупных городах, поэтому приходится довольствоваться тем, что есть.
«Всеобщая мобилизация затронула бы Москву, Санкт-Петербург, Екатеринбург. Кремль этого не хочет. Частичной мобилизацией Путин надеется призвать до 300 тыс. человек из глубинки России, где бунтовать не будут. Это последний шанс. Потери в Харьковской области за несколько дней больше, чем было завоевано за четыре месяца. Россия теряет политическую инициативу и авторитет. Внутри страны люди, в том числе политики, все громче высказываются против Путина. Экономическая ситуация очень плохая. Все эти факторы свидетельствуют о том, что наступила критическая фаза войны», — сказал Стойческу.
По словам Стойческу, неизвестно сколько человек из предполагаемых 300 тыс. удастся на самом деле призвать в рамках частичной мобилизации. Очень многие понимают, насколько высока вероятность не вернуться с войны.
Как заявил вице-канцлер Министерства внутренних дел Вейко Коммусаар, у Эстонии нет оснований препятствовать желающим покинуть страну российским гражданам, проживающим здесь на основании постоянного вида на жительство. Однако если станет известно, что они воевали на территории Украины, их не пустят обратно.

Утром 21 сентября Путин объявил о проведении частичной мобилизации в стране. По словам министра обороны РФ Шойгу, пока что планируется мобилизовать 300 тыс. находящихся в запасе россиян.

Объявление о частичной мобилизации произошло на следующий день после принятия законопроекта, который вводит в Уголовный кодекс такие понятия, как «мобилизация», «военное положение» и «военное время». В кодекс был добавлен ряд новых статей — теперь за сдачу в плен военным грозит до десяти лет лишения свободы, за неявку на военную службу в течение месяца — от пяти до десяти лет. Кроме того, неисполнение приказа в период военного положения, в частности, отказ от участия в боевых действиях, будет караться лишением свободы на срок от двух до трех лет.
В этот же день в самопровозглашенных «ДНР» и «ЛНР», а также на контролируемых Россией территориях Херсонской области и Запорожской области были назначены даты референдумов о присоединении к России — они должны пройти с 23 по 27 сентября.
В своем обращении Путин заявил, что частичная мобилизация проводится «для защиты нашей Родины и целостности». Как утверждается, призыву будут подлежать только граждане из запаса и проходившие военную службу. По словам Шойгу, мобилизовываться будут люди «уже обладающие военно-учетными специальностями». Он также заверил, что студентов призывать не будут.
По мнению основателя правозащитного проекта «Первый отдел» Ивана Павлова, несмотря на объявление именно частичной мобилизации, будут набирать всех, кто «попадет под горячую руку».
«Частичная мобилизация, всеобщая мобилизация — разница здесь не очень велика. Частичная просто звучит лучше», — считает Павлов.
Вскоре после объявления мобилизации россияне начали получать мобилизационные предписания и повестки из военкоматов, а также массово скупать авиабилеты в популярные для эмиграции безвизовые страны. Как пишет издание «Важные истории», на 21 сентября уже нет билетов из Москвы в Стамбул, Ереван, Тбилиси и Белград.
«Радио Свобода» поговорило с аналитиком Conflict Intelligence Team Кириллом Михайловым о том, кого могут призвать в первую очередь и перейдет ли частичная мобилизация во всеобщую.
— Шойгу сообщил, что планируется призвать 300 тыс. резервистов. Есть ли у России возможность обеспечить оружием и обучить такое количество человек?
— Если прикинуть темпы восстановления техники, расконсервации, возможный потенциал обучения (который можно поправить, мобилизовав недавних контрактников), то теоретически эту численность реально подготовить в течение нескольких месяцев. Разумеется, качество подготовки будет низким, и мы увидим достаточно плохо подготовленные подразделения. Если это будет происходить в том формате, о котором нас заверяют Путин и Шойгу, в течение нескольких месяцев можно ожидать отправки такого количества сил куда-нибудь на фронт. Со всеми оговорками по их качеству.
— Как вы думаете, каких именно людей будут призывать? Каких специальностей не хватает российской армии?
— Самое элементарное, чего сейчас не хватает, — это мотострелки, пехота, которой не хватало даже до начала так называемой «специальной военной операции». А сейчас эта ситуация еще больше усугубилась. Скорее всего, недавние срочники и контрактники будут пополнять ряды мотострелков. Также, конечно, нужны и другие: специалисты связи, ПВО, артиллеристы. Все это необходимо, чтобы заткнуть пробелы, которые образовались в результате отказов и увольнений контрактников за последние семь месяцев. Сейчас предугадать формат мобилизации достаточно сложно.
— Как именно будут выбирать эти 300 тыс. человек? Будут набирать определенное количество по регионам?
— В идеале это должно происходить с учетом конкретной военно-учетной специальности, должны быть списки людей. Однако мобилизационной системы в России сейчас фактически не существует. Нет такой ситуации, как в СССР, когда люди знали, куда они в случае мобилизации поступят и чем будут заниматься. Все это придется создавать с нуля, и это будет сложно. Разумеется, в каких-то регионах, скорее всего, будет палочная мобилизация, когда нужно будет просто собрать какое-то количество людей без учета военно-учетной специальности. Мобилизация может принимать совершенно разные формы. В каких-то случаях это может доходить до ситуации, которая наблюдалась в «ДНР» и «ЛНР»: когда на улицах ловят мужчин и либо вручают им повестки, либо насильно отвозят в военкомат.
— Одним из аргументов при объявлении частичной мобилизации был тот, что «линия соприкосновения» сейчас превышает одну тысячу километров, и ее нужно контролировать. Достаточно ли 300 тыс. человек для этого?
— Мы не проводили подобных расчетов, потому что для этого нужно знать реальную численность действующих сил на линии соприкосновения. А как мы увидели под Харьковом, реальная численность может быть гораздо меньше, чем заявленная. Как мы понимаем, в 11-м армейском корпусе, в 1-й танковой армии ВС России численность живой силы и действующей техники была значительно меньше. Это отчасти предопределило украинскую победу на харьковском направлении. Именно таких ситуаций российское руководство попытается избежать. Видимо, они каким-то образом подсчитали, что 300 тыс. человек будет достаточно.
Проблема в том, что эти расчеты, скорее всего, были основаны на ненадежных данных, поскольку в российской армии существует культура недонесения наверх плохих новостей — так как ответственным становится сообщивший. Поэтому возможно, что они имеют не совсем верное представление о реальной численности и боеспособности действующей российской группировки в Украине. Кроме того, они делают расчеты из своих собственных соображений об украинских наступательных возможностях, и эти соображения тоже могут не вполне соответствовать реальности.
— В указе президента достаточно широкие формулировки и нет ограничений по количеству людей, которых можно призвать. 300 тыс. — это только устное заявление. Открывает ли это возможности для проведения фактически всеобщей мобилизации?
— Всеобщую мобилизацию невозможно осуществить так, чтобы она создала какие-то боеспособные формирования. Максимум, что это даст, — массы необученных людей с автоматами Калашникова, и в лучшем случае — с советскими касками. Очевидно, что указ предполагает дальнейшее расширение мобилизации, если уже мобилизованные будут нести потери. А с увеличением российской группировки потери неизбежно увеличатся. Понятно, что на 300 тыс. это не может остановиться. Можно предположить, что в дальнейшем будет проводиться такая же планомерная мобилизация для пополнения потерь. Также нельзя исключать, что в случае каких-то дальнейших крупных поражений на фронте может случиться переход к всеобщей мобилизации. План всеобщей мобилизации представляется совершенно безумным, как и вся эта война.
— Шойгу впервые с марта назвал потери российской армии в этой войне — 5937 человек. Эти данные выглядят реалистично?
— Конечно, нет. Это меньше, чем удалось подтвердить «Би-би-си» и «Медиазоне», — они насчитывают, по меньшей мере, 6476. Это просто ложь, потому что уже поименно известно большее количество погибших. На самом деле, понятно, что потери российской армии вдвое или втрое больше, чем удалось пока подтвердить. При этом туда не включены потери «группы Вагнера», неофициальных добровольческих формирований, потери так называемых «ДНР» и «ЛНР». Суммарно численность может доходить до 20-25 тыс., а то и больше, потому что эти цифры назывались западными разведками до недавних украинских контрнаступлений. Понятно, что цифры Минобороны России по поводу потерь как были смехотворными, так и остаются.
— Как российские военные, которые уже находятся на территории Украины, отреагировали на внесение поправок в Уголовный кодекс? В частности, они теперь могут нести ответственность за сдачу в плен.
— Мы не успели пока получить такую информацию, но я думаю, что она и в открытых источниках должна появиться. В некоторых телеграм-каналах обсуждают эту тему и спрашивают: а будет ли закон, карающий командира за бессмысленный приказ, в результате которого гибнет много людей? Учитывая, что после изменений в Уголовном кодексе возможностей ослушаться командира гораздо меньше. Я думаю, что общее мнение будет примерно такое: введение этих наказаний имело бы какой-то смысл, если бы было хоть малейшее доверие к командирам. Эта методика, что мы будем вас продолжать бить и расстреливать, пока боевой дух не повысится, не работала никогда. Даже если мы вспомним репрессивную советскую машину, когда методом репрессий убеждали солдат продолжать воевать.
При этом нельзя отрицать, что в СССР наблюдался значительный патриотический подъем во время Второй мировой войны, и без него одними репрессивными методами удержать советскую армию от краха было бы невозможно. А сейчас если мы и наблюдаем патриотический подъем, то только среди какой-то части общества. А призывать-то будут не Егора Холмогорова, а людей, которые шли в армию, потому что у них не было выбора, либо потому, что это считалось социальным лифтом и не самой плохой работой для тех, кто не устроился больше никуда. Ожидать какого-то патриотического подъема среди военных сложно, а одними репрессиями это не решить.
— Как мобилизация повлияет на ход войны? Даст ли это России значительное преимущество?
— Ожидается, что такой катастрофической ситуации на фронте, какая сложилась на Харьковщине перед украинским контрнаступлением, можно будет избежать. Если мобилизация проводится с какими-то реалистичными целями, то это должно как минимум отсрочить российское поражение в войне. Однако следует понимать, что есть и другие важные факторы, такие как разведданные, технологии, боевой дух, политическая мобилизация населения (без которой полноценная мобилизация вряд ли возможна), оперативное искусство, умение учиться на собственных ошибках. Все эти факторы остаются на стороне Украины. Если мобилизация может закрыть какие-то проблемы с численным перевесом украинской армии, то все остальные факторы продолжают работать в пользу Украины.
Есть сомнения, что мобилизация в долгосрочной перспективе способна переломить ход войны. И естественно, здесь многое зависит от поддержки Украины Западом: как разведданными, так и техникой и обучением украинским солдат. Если эти тенденции будут сохраняться, а желательно нарастать, то мобилизация не станет волшебным лекарством от всех проблем, на которое так надеялся Гиркин.

Утром 21 сентября Путин объявил частичную мобилизацию в России из-за войны с Украиной. По оценке министра обороны Шойгу, на фронт будут призваны до 300 тыс. человек, которые состоят в запасе: прежде всего те, кто проходил службу в армии, имеет определенные военно-учетные специальности и соответствующий опыт.

Удастся ли военкоматам мобилизовать запланированное число людей? Эксперт по безопасности Павел Лузин, приглашенный научный сотрудник Школы Флетчера, Университет Тафтса, США, в этом сомневается.
«300 тыс. — это, видимо, какой-то целевой норматив, к которому они будут стремиться, но я не думаю, что они его смогут реализовать, — сказал он в интервью «Настоящему времени». — Им действительно нужны люди, у которых, как они считают, хоть какие-то навыки остались. Но дело в том, что если человек отслужил больше чем три года назад, надо много времени потратить на восстановление его компетенций, а если человек отслужил больше 5-7 лет назад, то его надо заново обучать. И где части, которые будут принимать этих мобилизованных? На мой взгляд, мобилизация будет проходить так: будут хватать тех, до кого смогут дотянуться».
— Что такое вообще «частичная мобилизация»? Насколько то, о чем сегодня объявили в России, законно?
— В России с 1997 г. существует закон о мобилизации, мобилизационной подготовке. Потом там, конечно, вносились в него изменения и т. д., но в базовом варианте он существует, и там есть понятие «частичная мобилизация», параметры которой определяет президент. Так что это все в соответствии с законом.
Вообще сам закон появился в позднее ельцинское время. Но это такой атавизм советской эпохи, потому что советская мобилизационная армия была ориентирована на насильственную мобилизацию, частично либо полностью. Так что вообще удивительно, что в 2022 г., в совершенно другой социально-экономической, демографической, политической ситуации Кремль решает совершить вообще все ошибки, которые можно было совершить в этой жизни: сгорел сарай, гори и хата.
Важно, что мы не знаем параметров этой частичной мобилизации, в указе они не прописаны. Шойгу говорит, что это 300 тыс. А за какой срок 300 тыс.? А куда 300 тыс.? А где те части, которые будут принимать там этих мобилизованных?
В мобилизационной советской армии были кадрированные части (соединения, в котором личный состав по штату мирного времени был укомплектован наполовину или менее от штата военного времени), и они при объявлении мобилизации разворачивались (увеличивались) до дивизии, до полков. Мобилизованные в них приходили, восстанавливали технику, восстанавливали боеготовность этих частей, чтобы отправляться воевать. Но сейчас техника сложнее. Кадрирования частей тоже нет, их при Сердюкове убрали.
На мой взгляд, как будет проходить мобилизация, даже эта частичная, необъявленная и непонятная по срокам и содержанию: будут хватать тех, до кого смогут дотянуться. Им действительно нужны люди, у которых, как они считают, хоть какие-то навыки остались, то есть которые отслужили. Но дело в том, что если человек отслужил больше чем три года назад, надо много времени потратить на восстановление его компетенций. А если человек отслужил больше 5-7 лет назад, то его надо заново обучать.
Соответственно 300 тыс. — это видимо какой-то целевой норматив, к которому они будут стремиться. Но я не думаю, что они его смогут реализовать.
И этих мобилизованных людей, видимо, будут отправлять все-таки не в какие-то кадрированные части, а в действующие части, которые выведены с поля боя на восстановление боеспособности. Это тоже очень сомнительно, потому что там начнется взаимное психологическое отравление у людей — потому что приедет пополнение, которое сразу будет деморализовываться рассказами тех, кто выжил.
Также не учитывается фактор делегитимации власти, фактор того, что люди будут сопротивляться мобилизации, фактор того, что организационно местные региональные власти очень плохо готовы к проведению мобилизации. Экономически непонятно вообще, как и кому эту ораву кормить, одевать, обувать. Понятно, что там потери чудовищные и, в общем-то, на тех, кого, потеряли, деньги все равно выделены, и еда на них какая-то зарезервирована. Но все-таки это такой мощный организационный вызов в условиях, когда власти находятся в состоянии такого полупаралича, особенно на региональном уровне.
Я думаю, что это все закончится каким-то таким провалом. То есть они не смогут реализовать мобилизацию. Они ее будут пытаться делать из месяца в месяц и т. д., но они будут только ухудшать свое собственное положение, пытаясь продлить агонию. Но агония от этого не перестает быть агонией.
— Вы говорите, что регионы не готовы к мобилизации, но, например, повестки во многих регионах мобилизованным полетели сразу вслед за речью Путина…
— Повестки полетели. Но вопрос в том, а люди получили эти повестки? Знаете, если не получать повестку, не расписываться за нее, то вы ее не получили.
Опять же у нас больше чем за десять лет, с 2011 г., 40 млн. человек переехало внутри страны, из них половина — мужчины. Это мужчины далеко не всегда пенсионного возраста, это мужчины как раз годные к военной службе, кто-то прошел военную службу. На новом месте жительства далеко не все встают на воинский учет, на который обязаны все вставать по закону. Я сам с 2005 г. не живу по месту регистрации, города меняю, но я, естественно, нигде не регистрируюсь в военкомате, зачем мне это надо? И так поступает абсолютное большинство людей.
Соответственно на бумаге в военном комиссариате региональном все хорошо, все есть. А когда пытаются до людей дотянуться, выясняется, что этого нет, того нет, и где их искать — непонятно, полиция в розыске не участвует уже много лет. Поэтому они рассылают повестки массово, таким широким бреднем: авось кого-то мы загребем. На каких-то дурачков они, видимо, рассчитывают, но на каждое действие есть противодействие. В данном случае, я думаю, судя даже по тем вопросам, которые мне стали прилетать от моих друзей, родственников и знакомых, люди не намерены идти и умирать. У них нет никакого воодушевления по этому поводу, и в общем-то все все видят, все понимают, что происходит военная катастрофа. Но опять же: это военная катастрофа Кремля и учиненная Кремлем, и соучаствовать в этой военной катастрофе ни у кого желания нет.
— Мобилизация коснется Москвы и других больших городов? Потому что до сегодняшнего дня в Москве усиленно создавалось впечатление, что ни специальной военной операции, ни тем более войны просто не существует.
— Набирают оттуда, откуда могут набрать, и из Москвы, и Питера, из Екатеринбурга, Челябинска. Тот факт, что москвичи и вообще люди из крупных городов пока мало участвовали в войне — это просто следствие социально-экономического и образовательного неравенства в российском обществе. Потому что во время призывов лучших по интеллектуальным, по моральным показателям забирают себе другие виды и рода войск: флот забирает себе хороших, РВСН (Ракетные войска стратегического назначения) забирает себе хороших, ВКС (Воздушно-космические силы) забирает себе хороших (не все же летчики в ВКС, основная масса сидит на земле). А таких вот — средненьких и плохоньких — забирали как раз в сухопутные войска и т. д.
Учитывая, что «средненькие» и «плохонькие» в основном это люди как раз из малых городов, средних городов, деревень, сельской местности и тем более из республик, потому что там плохие школы, потому что российское государство уничтожало систему образования планомерно 20 лет — соответственно создается такое впечатление, что умирают на полях сражений только деревня и представители республик. Но на самом деле берут всех, москвичи тоже попадали в плен.
Также надо понимать, что люди меняли место жительства и переезжали куда-то, многие переезжают в Москву и Подмосковье, Питер — это основные точки притяжения миграции. И те люди, которые служили в армии, сейчас в зоне риска. И тут опять же важно, что не получать повестки ни при каких обстоятельствах: если ты не расписался в повестке, значит ты ее не получил. А не получил повестку — спроса с тебя никого нет.
— Те цифры российских потерь, которые  назвал Шойгу, они имеют какое-то отношение к реальности?
— Тут надо задаться вопросом: а вообще мы можем ли верить Шойгу? Это человек, который, придя в Минобороны в 2012 г., имел прозвище «пиар-министр», то есть человек, который будет нести любую ахинею, которая в данным момент ему кажется выгодной. Шойгу можно верить тогда, когда он выступает на селекторных совещаниях с высшим военным командованием, потому что там он должен какие-то цифры озвучивать, адекватные для генералов и полковников. А когда Шойгу что-то озвучивает людям, то это надо как минимум перепроверять.
— А зачем вообще Шойгу попросили (или заставили) делать это обращение о мобилизации и потерях?
— Во-первых, это размазывание ответственности. Путин не способен принимать на себя ответственность, патологически не способен, это видно по всему. Слушайте, мы с ним живем 23 года, мы о нем в принципе все знаем. Это размазывание ответственности, это попытка использования какой-то там популярности Шойгу, мнимой популярности: ой Шойгу популярен, давайте мы его выставим. Сейчас уже конечно от Шойгу уже ничего не осталось в репутационном плане.
И, кроме того, надо было показать, что российская элита консолидирована, что никто не наказан, никто не уволен, все вместе все в одной лодке. Вот у них такое видим настроение.
— Учитывая все вышесказанное, может ли эта частичная мобилизация изменить баланс и положение дел на украинском фронте?
— Абсолютно нет. Понимаете, они израсходовали подготовленных обученных солдат, офицеров и даже мотивированных в каком-то плане. И вы их пытаетесь заменить людьми, которые, в общем-то, уже немножко позабыли, что такое военная служба, и не хотят туда возвращаться, и не собираются это делать. И, кроме того, кто из офицеров остался? Какие-то адекватные есть, но главное даже не офицеры, а сержанты, то есть самое главное звено — это младший командный состав, сержанты, прапорщики. Где их-то взять? Многие погибли либо ранены, выведены из строя, кто-то уволился.
Вот придут даже эти мобилизованные, кого похватали, 10 тыс. — и что будет? Кто ими будет командовать, кто будет поддерживать дисциплину в казарме? Много вопросов организационных и психологических, есть психология коллективов. Поэтому как оно будет в итоге — сказать сложно. Но можно прогнозировать, что это будет организационный коллапс, это будет сопротивление, контрнасилие. А на поле боя те, кого схватят, ни на что не повлияют. Это просто продление агонии, паллиатив.
— Я правильно понимаю, что «частичная мобилизация» Кремлю нужна, чтобы не объявлять официально войну и как бы не слишком сильно напрягать население? И что этот план, кажется, провалился?
— Естественно. План провалился, но у них еще задача, я как понимаю, предотвратить гигантский отток из вооруженных сил. Они пытаются сделать так, что ребята, которые контракты позаключали, теперь не смогут соскочить в этом состоянии. Вот эта задача, наверное, им по силам — попытаться остановить отток, ведь отток идет не только из вооруженных сил, отток идет и из других силовых структур. И они это тоже видят, наблюдают и пытаются как-то, видимо, на это реагировать.

Попытка России путем проведения референдумов на завоеванных территориях заставить страны Запада усомниться в том, что военная помощь Украине по-прежнему является разумным поведением, провалилась уже в зародыше, считает эксперт по безопасности Райнер Сакс.

— Является ли это эскалацией, как заявил, например, генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, или просто попытка отвлечь внимание от того, что Россия проигрывает эту войну?
— Россия, безусловно, хочет, чтобы это была эскалация, нет оснований сомневаться в этом. Россия хочет создать впечатление, что у нее есть силы для эскалации конфликта. Сегодняшний день (20 сентября) показал, что небольшая цель была достигнута — о поражениях России в течение последнего месяца особо не говорят, словно у России в запасе есть какой-то новый ход. На самом деле это не так.
— Но это работает только для тех, кто в это верит. На Западе в это очень многие не верят, но, действительно, можно написать много новостей на тему этого псевдореферендума.
— Особенно это влияет на тех, кто чего-то боится. Но на ход войны это не влияет. Вот более мелкие нюансы того, чего хочет добиться Россия. Во-первых, с тех пор, как в последнюю неделю августа началось наступление украинских войск под Херсоном и, что более удивительно, крупное наступление под Харьковом, российское руководство не сделало ни одного политического заявления. И поскольку у России нет резервов для отражения наступления, и сейчас велик риск продолжения наступления, то был предпринят ход политической инициативы, чтобы визуально вернуть себе инициативу.
— Но если Запад его не примет, если Украина его не примет, то это просто снизит шансы России выйти из этой войны каким-то дипломатическим решением, ведь никто не воспримет всерьез, что при помощи этого псевдореферендума эти территории могут стать частью России.
— Да, в этом смысле положение России осложняется, и, наверное, подняв вопрос о референдуме — спорно, будет ли он вообще проведен каким-то образом, по всей видимости, по какому-то одному пункту, а остальное разыграют в виде медиаоперации, — Россия хотела, чтобы западные программы вооружения Украины оказались связаны с риском конфликта с Россией.

Как стало известно Строительному порталу ProfiDom.com.ua, для борьбы с иранскими беспилотниками Shahed-136, (которые стыдливо переименованы русскими в «Герань-2»), Израиль передал Украине партию самого современного оружия, предназначенного для их уничтожения.

По информации журналистов ProfiDom.com.ua, это высокотехнологичное оружие для борьбы с БПЛА позволит ВСУ с легкостью уничтожать надоедливые «русско-иранские» аппараты.

Кроме всего прочего, Минобороны Израиля заинтересовано в практической проверке систем противодействия дронам в боевых условиях против иранских ударных БПЛА.

ProfiDom.com.ua напоминает, что Израиль является одним из признанных лидеров в разработке и производстве систем защиты от БПЛА.

В России с начала введения санкций — с марта — работу прекратили 113,5 тыс. коммерческих предприятий — это на 17,5% выше аналогичного периода прошлого года, подсчитала консалтинговая компания FinExpertiza. Согласно статистике, весной и летом в России ежедневно закрывалась почти 1 тыс. компаний. Цифры от федеральной налоговой службы за первое полугодие даже жестче: работу прекратили 724 тыс. юрлиц и ИП, то есть каждый день рынок покидали около 4 тыс. компаний. Эксперты уверены, что к концу года эти показатели вырастут в пять раз.

Почему российские предприниматели вынуждены сворачивать бпзнес, они рассказалли корреспонденту «Сибирь.Реалии».
Владелец деревообрабатывающего производства из Томской области Сергей Мельников работает на этом рынке уже больше 10 лет, но впервые вынужден сократить сотрудников почти вдвое, как и объемы работы.
— Заказы падают. Во-первых, несколько лет назад нашим закупщиком стала одна известная шведская компания, обороты наши возросли, под это дело мы набрали сотрудников, купили станки, часть из них — в лизинг. Сейчас эта компания из России ушла, а оставшиеся заказчики, местные, снизили закупки. По-разному, но в среднем почти на треть, — говорит предприниматель. — В теории можно было бы поискать новых заказчиков, но на это нет ни дополнительного времени, ни ресурсов — нужно платить по кредитам, лизингу. Следующий этап — новое сокращение, процентов на 20. Потом посмотрим.
Мельников не исключает того, что ему придется полностью закрыть столярное направление.
— На сегодня помогает направление по заготовке леса и первичной обработке — тут спрос по-прежнему есть. Но постоянно тратить доходы отсюда, чтобы покрыть убыточную «столярку», нелогично. Дольше полугода это не продлится.
Владелец клининговой компании «Дельта» из Иркутской области признается, что уже принял решение о закрытии из-за резкого роста долгов перед сотрудниками и налоговой.
— Выручка только за апрель-май упала на 50%. Сейчас уже нет возможности продолжать. Хотя мы этот бизнес начинали «после Крыма», когда тоже был удар по бизнесу, было сложно, но сегодня минусы зашкаливают. Что стоит только резкий вынужденный переход на другие материалы из-за санкций и отказа завозить привычные средства. При этом даже российские подорожали из-за скачка курса валюты и смены компонентов. На фоне кредитных займов, которые мы брали на развитие, отказы от крупных торговых сетей подкосили нас окончательно, — говорит Алексей. — Там получилось очень некрасиво: ритейл с весны тоже начал экономить и сократил число уборщиков минимум на треть, а это, конечно, сказалось на качестве уборки. В итоге мы оказались «виноваты» в некачественной уборке и попали на полумиллионные штрафы. Наши юристы говорят, надо судиться и оспаривать эти штрафы, но на фоне конфликта мы уже теряем и других клиентов. Мое мнение — из-за войны, в кризис люди начинают вести себя истерично, паниковать и поступать так, как в обычное время не стали бы. Что касается самого бизнеса, то, видимо, уже все — поскольку, чтобы сохранить его, нам пришлось бы брать кредиты уже на зарплаты работникам. А это уже за гранью, на мой взгляд.
Владелец другой сибирской компании — сети салонов-тату — также признается, что закрытие его бизнеса «неминуемо», так как «выручка упала на 100%».
— Я пока не объявлял о грядущем закрытии партнерам и сотрудникам. Пытаюсь что-то предпринимать до последнего. Например, открытие школы тату решили все же сделать. Возможно, если пойдет, это восполнит часть работы мастерам. Пока же итоги неутешительны — в месяц сеть теряет 1-2 млн. руб. Работы нет, заказы рухнули на 100%, а аренду платить надо, — рассказывает Семен.
По его словам, после начала войны с Украиной бизнес потерял больше 8 млн. руб. Сам предприниматель вынужден подрабатывать извозом, чтобы прокормить семью.
— В ближайшее время придется все же объявить всем о закрытии, пока уже идет подготовка бумаг и выбор юриста. Если честно, тему банкротства никогда раньше не изучал, но теперь придется.
— Я еще полгода назад прогнозировал глубокий кризис в российской экономике. Со второго квартала 2022 г. и по второй квартал 2023 г. кризис, по моему мнению, будет глубже, чем в 1998-1999 гг., когда валовый внутренний продукт сократился на 5%. И даже серьезнее кризиса 2008-2009 гг., когда ВВП снизился почти на 8%. Этот кризис будет втрое глубже, чем рецессия 2015 г. и спад в 2020 г. из-за пандемии, когда ВВП уменьшился лишь на 3%. На этот раз падение нашей экономики из-за санкций составит примерно 10% по валовому внутреннему продукту. И примерно столько же — по объемам промышленности, — прогнозирует академик РАН, доктор экономических наук Абел Аганбегян.
По оценке Минэкономразвития, падение ВВП России в июле составило 4,3% в годовом сравнении после снижения на 4,9% в июне, на 4,3% в мае и на 2,5% в апреле. Снижение ВВП за январь-июль Минэкономразвития оценило на уровне 1,1%. На прошлой неделе министерство улучшило свои ожидания по динамике ВВП на 2022-2023 гг. и теперь ждет снижения экономики на 2,9% в 2022 г. (против 4,2% по прогнозу в середине августа) и на 0,9% в 2023 г. (месяц назад прогноз обещал падение на 2,7%).
— Только за июль показатель НДС (налог на добавленную стоимость) почти на 40% упал. А его сокращение говорит о снижении продаж товаров и услуг, с которых он, собственно, и собирается. То есть его падение вызвано сокращением активности работы предприятий и организаций — их финансовые показатели рухнули. Мы несем большие убытки в налогах и сборах весь 2022 г., но в 2023 г. мы недополучим особенно много из-за значительного сокращения экспорта нефти, газа и угля, металлов. Это основные группы товаров, которые дают бюджетный доход. Причина банальна: в России создана социально-экономическая система без мотора, то есть без рынка капитала, из которого бизнесмен может внутри страны взять дешевый инвестиционный заем на развитие. А у нас дешевых кредитов бизнесу нет. И доля таковых в общих инвестициях в 5 раз меньше, чем в развитых странах, и втрое меньше, чем в Китае и многих развивающихся странах, — говорит Абел Аганбегян. — Нет конкуренции: у нас многие отрасли возглавляют государственные монополии, как «Газпром» в области энергетики, или олигархические, как холдинги Дерипаски и производство алюминия. И нет условий, которые бы мотивировали предпринимателей больше вкладывать в развитие своей страны. Поэтому большую часть денег они просто переправляют на счета иностранных банков и в офшоры — там, по расчетам Boston Consulting Group, у российских организаций и лиц находится более $400 млрд.
С 2008 г. по 2022 г. включительно из России уйдет триллион долларов. И нынешний год станет рекордным по оттоку капитала. Только за первый квартал из России «уплыли» $64 млрд. — столько обычно «уходило» из России за год. Это не сюрприз, иностранные компании массово свернули бизнес из-за санкций, но цифра очень плохая.
Что касается российских, то сейчас уже многие закрылись, четверть малого бизнеса на грани закрытия стоит. Остальные совсем не ликвидируются, но за счет того, что число самозанятых растет. То есть неформальный бизнес растет, что неудивительно. С минимальной зарплаты, если вы организация, вы платите 13,5% налогов и еще 30,2% стразовых взносов от фонда зарплаты. Зачем это малому бизнесу? Поэтому торговая организация нанимает грузчика или курьера как самозанятых, платит им наличкой. Но эти самозанятые — равнозначны ли они закрывшимся МЧС? Количество не меняется, но качество…
После того как в апреле российское правительство ввело мораторий на банкротство по заявлению кредиторов, в России серьезно сократилось количество новых процедур наблюдения (так называется первая процедура в делах о банкротстве). При этом согласно статистике единого реестра Федресурс, число банкротов-физлиц резко выросло — они чаще всего инициируют процедуру сами, чему мораторий не препятствует. Эксперты считают, что искусственная мера по сдерживанию банкротств компаний приведет к тому, что после ее отмены (избежать которой невозможно) последует резкий рост банкротств.
— Эта статистика не отражает реального положения дел в бизнесе, — уверен юрист практики разрешения споров и банкротства «Линия права» Дмитрий Королев. — Введенный мораторий заморозил процедуру, но проблем с долгами у компаний меньше не стало. Напротив, за время действия моратория они накопятся и ярко выльются в резкий скачок банкротств, скорее всего, к концу года. Уже сейчас у клиентов есть острый запрос на сопровождение процедуры банкротства, а число невозвратных долгов за последний квартал резко возросло. Если мораторий закончится, как планируется, в октябре, число заявлений о банкротстве в четвертом квартале станет рекордным.

Эффект частичной мобилизации, объявленной в России 21 сентября, может начать сказываться на украинском фронте только в начале следующего года, считает эксперт по безопасности Райнер Сакс. По его словам, РФ не готова провести такую мобилизацию в короткие сроки.

«Мобилизация может оказать какое-то существенное влияние на ход войны где-то с первых месяцев следующего года, то есть когда пройдет год с начала этой войны. То есть переброска новых войск на фронт пройдет не так быстро», — сказал Сакс порталу ERR.
«Это, безусловно, займет довольно много времени, это очень большой вызов для российского госаппарата, — добавил он.
«Я понимаю, что у них в первую очередь проблемы с потерями по военным профессиям, требующим более длительной подготовки. Летчиков так в ВВС никто не мобилизует, а вот танкистов, артиллеристов, связистов можно мобилизовать из резерва и потом направить на дополнительное обучение», — сказал Сакс.
Ссылаясь на заявление министра обороны РФ Шойгу о том, что будут призваны 300 тыс. резервистов, Сакс отметил, что это показывает масштаб потерь России в Украине.
«Напомню, что в начале войны в российской армии насчитывалось около 260 тыс. человек без учета военнослужащих срочной службы. Это показывает масштаб потерь, понесенных российскими войсками», — сказал эксперт.
«Потери российской стороны продолжают оставаться очень высокими, и сейчас их силы направлены на то, чтобы удержать территории, которые им удалось оккупировать. Последние наступления ВСУ вызвали легкую панику у российского руководства. Потери слишком велики, и в этой ситуации вторая половина заявления Путина, в котором говорится о референдумах, присоединении отвоеванных территорий и объявлении их частью России, должна оказать психологическое воздействие, особенно на западные страны, чтобы они больше не поддерживали Украину с поставками оружия в том виде, в каком оно было до сих пор», — заявил Сакс.
Сакс также отметил, что, объявляя мобилизацию, российское руководство идет на большой риск.
«Если это мероприятие сейчас провалится, то это может иметь весьма разрушительные последствия для российского руководства», — сказал Сакс.