Истории белорусов, выживших в Гостомеле и Буче — Строительный портал ПрофиДОМ

Как выживали люди в оккупированных украинских городах в первые недели войны? Истории белорусов из Гостомеля и Бучи — у DW.

«На десятый день войны ты уже понимаешь, когда стреляет танк или артиллерия, сколько длится автоматная очередь. Эти вещи запоминаются очень хорошо. 1 марта я стоял возле нашего подвала, когда над моей головой пролетела русская мина. Она упала в пяти метрах от меня», — рассказывает белорусский гражданский активист, фотограф Александр Сущевский.  
Из Беларуси, где, по словам Александра, за его деятельность на него было сфабриковано уголовное дело, он уехал в январе 2021 г. В Украине жил в Гостомеле — одном из пригородов Киева, оказавшемся под российской оккупацией в первые недели войны.
«Сосед вышел из подвала, и снайпер прострелил ему ногу»
Александр Сущевский признается, что до последнего не верил в возможность войны.
«Когда мне позвонили и сказали, что началась война, я не понимал, что делать, из-за этого непонимания и шока был упущен момент для эвакуации, и мы смогли выбраться только 10 марта», — рассказывает белорус.
Александр говорит, что первые пару дней находился в квартире, потом пришлось спуститься в подвал. 4 марта российские военные полностью заняли жилой комплекс, в доме Александра устроили штаб-квартиру. В основном, в Гостомеле были контрактники, но встречались и солдаты-срочники. Сам Александр с ними не разговаривал, но слышал, что военные рассказывали соседям: «Они сказали, что пришли нас «освобождать», контрактники не скрывали, что воевали в других горячих точках. Это люди, которые не имеют никаких принципов, мне кажется, если бы им сказали напасть на Париж, они напали бы на Париж. Они были как с востока, так и с запада, как «кадыровцы», так и петербуржцы. Русские вырвали везде двери, они занимали и грабили наши квартиры, воровали еду и воду, у кого-то отнимали и зачем-то разбивали телефоны и ноутбуки».
Еще в первые дни войны в жилом комплексе пропал свет, а с ним — и вода. Какое-то время на свой страх и риск обитатели подвала ходили готовить еду в соседние пятиэтажки, в которых был газ, но потом не стало и его.
«Мы готовили на кострах на разрушенной русским танком детской площадке. Выживали сообща, старались друг друга поддерживать, — вспоминает белорус. — Сосед вышел из подвала, и снайпер прострелил ему ногу. У меня есть опыт оказания медпомощи, я сумел остановить кровь, потом делал ему перевязки, пытались найти хоть какие-то антибиотики. К счастью, ему удалось выбраться из оккупации».
«Забирали 60 литров воды и давали взамен пакет сока»
По словам Александра, в подвалах жилого комплекса укрывались около 250 человек, в том числе дети: «На наш подвал русские дали пару сухпайков. Были попытки «милосердия», у людей, к примеру, забирали 60 литров воды, а взамен могли показательно выдать ребенку пакетик сока».
Выбраться из оккупации Александру удалось только 10 марта. По его словам, за день до этого эвакуация сорвалась — российский БТР поехал разминировать единственный уцелевший мост, взорвался на своей же мине и забаррикадировал проезд. Возвращаться в Гостомель Александр не стал. Несмотря на обстрелы, переждал ночь в частном секторе в Буче.
«Да, машины обстреливали из минометов, были вопросы с блокпостами, но нам повезло. Все-таки это был единственный более-менее безопасный коридор», — уверен собеседник.
Сейчас белорус находится в Польше. Еще в Киеве он планировал представить на выставке свой социокультурный проект Made in Belarus / Made of Pain, посвященный Беларуси после 2020 г. Теперь Александр хочет провести такую выставку в Варшаве. Во время ее работы планируется сбор помощи для Украины. Также собеседник DW признается, что в будущем хотел бы собрать интервью и воспоминания людей, которые были рядом с ним в первые недели войны.
«Один из подъездов зацепило во время обстрелов»
Журналисту и поэту Сергею Прилуцкому вместе с семьей удалось выбраться из Бучи, где он прожил около 10 лет.
«Мы до последнего надеялись, что войны не будет, хотя жена даже собрала какие-то запасы еды и медикаментов, но когда мы убегали, то мы не взяли с собой ничего, — рассказывает Сергей. — 24 февраля меня разбудил звонок коллеги, который сказал, что началась война. Все утро мы были дома, а когда начали летать истребители и штурм аэропорта перешел в активную стадию, побежали в укрытие в соседнем здании».
В первый же день друзья предложили семье переехать в квартиру на другом конце Бучи, потому что там было безопаснее.
«24 вечером мы поехали туда переночевать, а когда утром вернулись забрать вещи, увидели, что один из подъездов зацепило во время обстрелов. Мы поняли, что надо уезжать, вернулись в квартиру друзей. Там мы жили две недели», — вспоминает Сергей.
Друзьям, которые приютили семью Сергея, удалось эвакуироваться, они оставили запасы, которые готовили к войне, еда была.
«Были крупы, мука. Несколько дней мы готовили все это дома, потом, когда пропал свет, на улице на каких-то импровизированных кострах. Первые несколько дней работал местный магазинчик, но там скупили все стратегические продукты, консервы, хлеб, молоко. Главная проблема для людей с детьми — достать молоко, две недели тероборона и владельцы магазинов распределяли его между теми, у кого есть дети», — рассказывает Сергей.
«Кому-то разбили телевизоры, мебель, многое украли»
По словам белоруса, в их квартале российских военных не было, но техника проходила по Варшавской трассе, что в нескольких сотнях метров.
«В соседнем здании дважды в сутки включали генератор, чтобы набрать воды. Оттуда был виден частный сектор, именно в нем, мне кажется, после и обнаружили много убитых. Мы видели, как по его улицам ездили танки и БТР, — говорит Сергей. — Когда бомбили Ирпень, на горизонте поднимался дым от разбомбленных зданий».
Уехать из Бучи семье удалось 10 марта во время официально объявленной эвакуации — до этого выбираться самостоятельно они не рискнули.
В собственной квартире Сергея после отъезда жильцов «хозяйничали» российские военные.
«Не знаю, с какого числа, но рядом с нашим домом был российский блокпост. У нас есть закрытый чат дома, где соседи вывешивали фото и видео того, что происходило в их квартирах. То, что я видел в нашей квартире, это лайт-версия. У многих были просто погромы, все выброшено из шкафов, на кухнях —  свинарник, кому-то разбили телевизоры, мебель, многое украли», — рассказывает собеседник DW.
Сейчас Сергей в Тернополе, его жена и ребенок — в Польше. Белорус говорит, что собирается вернуться в Бучу, но произойдет это, видимо, не раньше, чем через несколько месяцев.