GetWF.com — информационно-строительный ресурс Новосибирска.

Развязанная Путиным война с Украиной может привести к тому, что в российские города придут не только бедность и похоронки, но и прилетят бомбы, считает Федор Крашенинников.

Ночью 25 апреля сразу на двух нефтехранилищах Брянска случился большой пожар. Несмотря на то, что ни сама Украина официально не объявляла об атаке на этот объект, ни власти России не выдвинули таких обвинений, двойное возгорание хранилищ топлива на фоне непрекращающихся атак на украинские инфраструктурные объекты выглядит очень подозрительным совпадением.
Про то, что Украина может атаковать и вроде бы уже даже пыталась атаковать Россию, путинская пропаганда твердит давно. Возможность атак со стороны Украины даже фигурирует в официальном списке причин, по которым Путин отдал приказ напасть на нее. Однако все те случаи, на которые российские власти ссылались перед войной и в ее ходе, выглядели довольно странно. По версии российской стороны, Вооруженные силы Украины или просто обстреливали территорию России, или уничтожали одиноко стоящие сараи, или же готовили покушение на одиозного телеведущего Соловьева.
Причем все эти планы неизменно оканчивались провалом — ракеты и выстрелы ничему не вредили, а покушения предотвращали бдительные российские спецслужбы.
Особенно цинично выглядит то, что любые «атаки украинцев» характеризуются как террористические акты. Например, в официальных российских сообщениях об «атаке украинских вертолетов на объект в Брянской области» 14 апреля неизменно подчеркивалось, что украинские вертолеты вторглись на территорию России незаконно. Можно подумать, российская военная техника, армия и Росгвардия вторглись на территорию Украины и орудуют там на законных основаниях.
На фоне всех этих историй тем более подозрительно выглядят попытки российских властей игнорировать связь чрезвычайных происшествий с военными действиями в тех случаях, которые как раз очень похожи на успешные атаки украинцев — как все те же пожары в Брянске и схожие инциденты. Если вспомнить, что и потопление крейсера «Москва» официально списали на несчастный случай, то закрадывается подозрение, что власти попросту не хотят наводить граждан России на мысль, что российские города, корабли и объекты инфраструктуры однажды действительно могут оказаться объектами успешных контратак украинцев.
Война в Украине идет уже два месяца и принесла неисчислимые страдания украинцам. Россияне же в своем большинстве пока не осознали масштаб развязанной их властями войны и, несмотря на рост цен и постоянный поток сообщений о погибших и раненых в Украине, все еще могут успокаивать себе тем, что «спецоперация» идет где-то далеко и никак не касается их. Почему это происходит?
Во-первых, Россия слишком большая страна, чтобы потеря даже двух десятков тысяч военных создала ощущение большой беды. Тем более, что информация о погибших публикуется в местных медиа, а общие цифры потерь не сообщаются.
Во-вторых, состояние российской экономики, с точки зрения обывателя, все еще не столь тревожно, как его видят критически настроенные медиа и экономисты. Да, растет безработица, пропадают какие-то товары, растут цены — все это неприятно, но еще можно списать на нерадивость чиновников, алчность коммерсантов и допустимый уровень личной жертвы ради пресловутой «победы над нацистами».
Наконец, в-третьих, нельзя забывать все про ту же пропаганду, которая за много лет сформировала параллельную вселенную, до которой почти не доходит информация из реального мира. Во вселенной путинской пропаганды война в Украине — это всего лишь высокотехнологичная «спецоперация», которую показывают по телевизору в виде «боевой работы» новейших высокоточных вооружений, прицельно бьющих по «нацистам», заведомо обреченных на поражение. В этой вселенной украинцы якобы готовят покушение на телепропагандиста Соловьева, о чем сообщает лично президент Путин. Крейсера же и нефтебазы при этом сгорают совершенно случайно.
Печальный опыт Второй мировой войны учит: обыватели осознают, что война — это не победные сводки и парады, но еще и риск погибнуть или остаться без ничего, только после того, как бомбы начинают падать на их собственные города, начинают гореть их дома, когда им самим приходится второпях эвакуироваться или бежать среди ночи в бомбоубежища.
Россия напала на Украину, российская армия обстреливает украинские города, уничтожает инфраструктуру и социальные объекты независимого и суверенного государства. Никаких прав и оснований вести себя так у России нет — как нет никаких причин, почему Украина не будет наносить контрудары, защищаясь от вероломной агрессии. Диверсанты и диверсии, к сожалению, являются реальностью любой войны. Поэтому ничего странного в том, что украинцы — вопреки официальным опровержениям — могут готовить и организовывать какие-то атаки на инфраструктурные объекты не только в приграничных регионах, но и по всей России, нет. Приграничные же регионы и вовсе рискуют стать зоной боевых действий при неудачном для России развитии конфликта.
Готовы ли власти и граждане России к тому, что война придет в их страну? Будет ли пропаганда столь же успешна, когда рухнет миф не только о непобедимости российской армии, но и о способности российских спецслужб защитить страну от взрывов объектов инфраструктуры?
Ответы на эти вопросы мы можем получить гораздо быстрее, чем сейчас может показаться.
Федор Крашенинников — российский политолог и публицист, автор книг «После России» и «Облачная демократия», которую он написал вместе с Леонидом Волковым.

Следующие десять дней предопределят дальнейшее развитие войны в Украине, сказал эксперт в области безопасности Райнер Сакс 26 апреля в утренней передаче Vikerhommik.

«Я считаю, что к концу следующей недели должно быть ясно, способна ли Россия продолжать наступление, и после этого у нее будет выбор — держать оборону или попробовать заключить мирное соглашение, — сказал Сакс. — Если за неделю с момента большого наступления на востоке Украины Россия не смогла продвинуться, то вряд ли у нее есть в запасе дополнительные силы — поэтому смысла ждать нет».
Сакс пояснил, что Россия сейчас пытается избегать масштабных контактных сражений и вместо этого воздействует на подразделения Украины артиллерийским огнем, чтобы спасти тем самым своих солдат. Несмотря на это, Россия все равно несет огромные потери.
Тем временем благодаря помощи Запада Украина получает все больше вооружения, передает ERR.
«Россия захватила огромную территорию, и если она не сможет продвинуться дальше, то попытается закрепить ее за собой, — сказал Сакс. — Пока Украина не была в состоянии совершать масштабные наступления, чтобы прогнать противника со своих земель, однако, картина может измениться».
«Россия не создала дополнительные резервы и в этом заключается преимущество Украины. Поэтому Россия, вне всяких сомнений, не сможет аннексировать всю Украину», — сказал Сакс.
Россия может попытаться закрепить за собой захваченные земли, но для этого ей нужен подходящий момент, чтобы суметь держать оборону. Иначе план будет обречен на провал.
По мнению эксперта, Украина не сможет вернуть Крымский полуостров в свое владение.
«В остальном, я считаю, что на бумаге все предпосылки имеются, но удастся ли их реализовать — не знаю», — сказал он.
Сакс добавил, что в течение последнего месяца Украина воевала перфектно. Однако и она может совершить глупости или ошибиться в расчетах.
У Украины нет ракет противовоздушной обороны, поэтому вернуть Донбасс только с помощью танков и артиллерийских орудий будет сложно. Хотя не исключено повторение ситуации, которая произошла под Киевом, когда наступление российских войск провалилось, добавил Сакс.
По словам Сакса, Россия тоже вынесла из войны уроки — изменила управление и придерживается экономного метода ведения войны, хотя у нее это не очень хорошо получается.
«Самой большой проблемой является низкий морально-боевой дух российских солдат, которые не понимают, почему они должны хотеть умереть в Украине», — отметил Сакс.
Во-вторых, России будет сложно искупить свою вину. Если солдаты уже лишились морали и начали мародерствовать, то вряд ли они будут достойно воевать, добавил он.
В-третьих, у России не хватит сил для захвата Донбасса. Вместо этого российские подразделения сконцентрируются на небольших участках, пояснил эксперт.
Но прежде чем произойдет коллапс вооруженных сил России, Москва предложит мирное соглашение, чтобы выдержать стратегическую паузу и реорганизовать свои силы.

Киев уже давно призывает Запад увеличить поставки оружия в Украину, прежде всего, за счет тяжелых вооружений. Ряд стран-членов НАТО уже объявили о готовности пойти на этот шаг.

Вопрос о том, выживет ли Украина как суверенное государство, может решиться на Донбассе. Ключевую роль при этом, вероятно, сыграет вооружение, которое украинцы смогут использовать для противодействия российским военным. Именно поэтому Киев настойчиво просит западные страны оснастить ВСУ тяжелым вооружением. К этой категории относятся, например, гаубицы и реактивные системы залпового огня, а также военные корабли, боевые вертолеты и истребители.
На сегодняшний день практически все страны НАТО уже предоставили Украине как минимум ручное огнестрельное оружие, средства защиты и боеприпасы. Между тем поставки тяжелого наступательного вооружения пока не производились. Слишком велика опасность, что Москва расценит это как вмешательство в войну и, следовательно, повод для нападения на НАТО, полагали эксперты. Однако на фоне масштабного наступления России на Донбассе одна страна за другой, похоже, начала отодвигать эти опасения на задний план. Целый ряд государств-членов НАТО за последнее время объявил о намерении поставить Украине различные системы вооружений. DW — о том, что известно о поставках на данный момент.
Чехия
Правительство в Праге в числе первых согласилось поставить вооружения Украине. Уже в январе, в связи с концентрацией российских войск на украинской границе, Чешская Республика передала Украине боеприпасы и противотанковые гранаты, подходящие для использования в советских системах вооружения, имеющихся в арсенале многих бывших стран Варшавского договора.
Судя по всему, Чехия стала и первой страной, которая поставила Украине танки из этих самых запасов. Причем речь идет не только о боевых машинах пехоты (БМП), но и о нескольких десятках танков Т-72, которые и ранее имелись на вооружении у украинской армии.

Польша
Еще до начала войны России против Украины Польша сделала свой вклад в модернизацию украинской армии, поставив соседней стране системы вооружения российского производства, некоторые из которых были доработаны, а также боеприпасы.
Однако предпринятая Польшей в начале марта попытка передать Украине истребители «МиГ-29» была пресечена ее партнерами по НАТО. В начале апреля Варшава также подняла вопрос о размещении в стране американского ядерного оружия. Сообщается, что Польша намерена продолжать поставки вооружений в Украину, однако подробностей на этот счет пока нет.
Словения
Словения, судя по всему, была бы готова передать Украине танки из советских запасов. Взамен Германия уже предложила БМП Marder и разведывательные танки Luchs. Однако, по данным информагентства dpa, Словения желает получить более современные модели — БМП Puma и бронетранспортеры Boxer, а также немецкие танки Leopard 2.
Турция
В последние годы Турция продала Украине не менее 20 боевых и разведывательных беспилотников Bayraktar TB2. Хотя эти поставки и не были связаны с российским вторжением, на деле речь идет о тех немногих тяжелых наступательных вооружениях, полученных от стран-членов НАТО, которые Украина уже использует.
Германия
Пока ФРГ предлагает Украине противотанковое оружие, гранаты, беспилотники, средства защиты и боеприпасы из промышленных запасов. Возможность поставок в страну тяжелых вооружений  для Германии — весьма противоречивая тема.
Самым тяжелым вооружением, переданным Берлином Киеву, на данный момент являются двенадцать минометов калибром 120 мм с максимальной дальностью стрельбы в почти 7,5 км.
По сведениям агентства Reuters, фракции правящих партий в бундестаге рассматривают возможность предоставить Украине тяжелые вооружения в рамках так называемых круговых поставок с участием восточноевропейских стран. Используя данную схему, страны Восточной Европы смогут передать вооружения Украине, а образовавшийся дефицит таких вооружений у них впоследствии компенсирует Германия.
В свою очередь, агентство dpa написало 26 апреля, что правительство Германии уже приняло принципиальное решение о выдаче компании Krauss-Maffei Wegmann (KWM) разрешения на поставки в Украину зенитных самоходных установок «Гепард» со склада производителя.
Компания KMW располагает несколькими десятками ЗСУ «Гепард» из расформированных подразделений ПВО сухопутных войск бундесвера. «Гепарды» могут быть задействованы для поражения наземных и воздушных целей во взаимодействии с другими видами военной техники.
США
Самый большой вклад в оснащение украинской армии на данный момент внесли США. С начала войны Вашингтон выделил на эти цели около $2,5 млрд. Судя по всему, благодаря переносной противотанковой ракете Javelin украинские военные смогли уничтожить бессчетное количество российских танков. Однако для сражений на открытой местности, подобных тем, которые ожидаются в ближайшее время, эти системы не подходят, предупреждают эксперты.
На прошлой неделе Пентагон также объявил о намерении в кратчайшие сроки поставить в Украину 18 полевых гаубиц с 40 тыс. боеприпасов, 300 дронов типа Switchblade, 300 бронетранспортеров, а также одиннадцать транспортных вертолетов «Ми-17» российского производства, которые могут быть оснащены внешними системами вооружения, такими как ракеты класса «воздух-земля». По данным газеты «Ведомости», ранее вертолеты этого типа Пентагон заказывал в России для армии Афганистана, однако там они не пригодились.
Сообщается, что первые частичные поставки вооружений из США уже прибыли на фронт. Предположительно, в Украине сейчас идет обучение солдат стрельбе из самоходных гаубиц, которые могут использовать снаряды с GPS-наведением. 21 апреля президент США Джо Байден пообещал оказать Украине дополнительную экономическую и военную помощь.
Другие страны-члены НАТО
Некоторые страны-члены НАТО, например, Италия и Франция, пока практически не делали публичных заявлений о поставках оружия Украине. Другие члены альянса, в частности, Бельгия, Норвегия и Канада, объявили о намерении совершить поставки тяжелого вооружения, не вдаваясь в конкретику. Со своей стороны, премьер-министр Великобритании Борис Джонсон, говоря о поставках оружия в Украину, упомянул ракеты для атак на морские цели, а его нидерландский коллега Марк Рютте сообщил о намерении передать Киеву бронетехнику.
Евросоюз
С начала войны Брюссель выделил странам-членам ЕС из так называемого фонда мира 1,5 млрд. евро на приобретение для Украины «средств индивидуальной защиты, аптечек и топлива, а также военной техники и платформ, с помощью которых можно использовать летальную силу в целях обороны». Тяжелые вооружения, которые намерены поставлять в Украину некоторые страны-члены ЕС, за счет этого фонда быть профинансированы не могут.
19 апреля официальный представитель Пентагона Джон Кирби заявил, что Украина получила истребители «МиГ-29» из запасов других бывших стран Варшавского договора. Однако позже Кирби отказался от этого заявления, уточнив, что в Украину были поставлены только запчасти для ремонта поврежденных самолетов.
Дебаты о том, должны ли «МиГ-29» из Польши, Румынии и Болгарии быть переданы Украине, продолжаются. Украинские пилоты летают на этом типе истребителей, поэтому могут воспользоваться ими — в отличие от западных самолетов — без переподготовки.

В преддверие полномасштабной российской агрессии в Украину в сепаратистских «республиках» Донбасса объявили всеобщую мобилизацию. К чему она привела, DW рассказали жители региона.

Вторжение в Украину и разрушительную войну в этой стране Россия с самого начала оправдывает защитой «ДНР» и «ЛНР». За несколько дней до начала агрессии, когда у украинской границы уже стояли десятки тысяч российских военных, самопровозглашенные «республики» сами пошли на чрезвычайные меры. 19 февраля в Донецке и Луганске объявили всеобщую мобилизацию. Мужчинам от 18 до 55 лет запретили покидать неподконтрольные Киеву районы Донбасса, хотя еще за несколько дней до этого сепаратистские власти активно предлагали всем жителям «эвакуироваться» в Россию.
На сборы в Донбасс или на войну с Украиной?
Первые три дня сообщения с призывом явиться на военные сборы получали ранее служившие в украинской армии «запасники». Цели и причины сборов никто не пояснял. Письмо получил и знакомый 41-летней Анны.
«Он был на больничном. Позвонили с работы и сказали явиться с минимальным набором вещей. Это было 21 февраля. Он пошел — и все, его забрали», — рассказывает жительница Донецка.
На следующий день лидер сепаратистов в Донецке Денис Пушилин издал новый указ о призыве: забирать на обязательную службу в «народную милицию» всех мужчин в возрасте от 18 до 27 лет, не служивших ранее в армии.
«Кто-то пошел добровольно, некоторых даже не взяли, кого-то забрали прямо на улице, кто-то явился по повестке», — рассказывает 19-летний Евгений.
Юношу, по его собственным словам, медкомиссия признала негодным в первые же дни призыва. Но никаких документов, подтверждающих это, не выдала.
24 февраля стало понятно, что призыв означает отправку на полномасштабную войну России с Украиной. А еще — что добровольцев не хватает, несмотря на бравурные сообщения сепаратистских и российских СМИ об очередях из желающих «защищать независимость Донбасса».
Кого мобилизовали в «ДНР» и «ЛНР»
Вскоре Пушилин потребовал от каждого предприятия «республики» предоставить для мобилизации не менее половины сотрудников призывного возраста. По словам собеседников DW, после этого не только в «ДНР», но и в «ЛНР» на мужчин открыли настоящую «охоту».
«Начался «отлов» на улицах. В Луганске гоняются за людьми и ловят, а в Донецке ходят патрули, останавливают людей подходящего возраста. Заходили в обыкновенный пассажирский автобус, в нем ехали шахтеры со смен — забирали сразу бригадами», — рассказывает 45-летняя жительница Донецка Александра.
28 февраля руководство «ДНР» анонсировало скорый конец всеобщей мобилизации. Но, как сообщили DW жители Донецка, реальных последствий это объявление не имело — мужчин продолжали призывать на службу. Во второй половине марта новый указ Пушилина разрешил призывать в ряды «специального формирования МВД ДНР» мужчин даже старше 65 лет.
Удар по экономике сепаратистских регионов Донбасса
Повальная мобилизация на войну мужчин остановила экономику сепаратистского региона. Жители Донецка жалуются на закрывшиеся без консультантов магазины электроники, остановившийся без водителей городской транспорт, отсутствие грузчиков на рынках и невозможность вызвать сантехника. На фронт призвали и весь мужской состав Донецкой филармонии. Об этом стало известно после сообщения о гибели под Мариуполем пианиста Николая Звягинцева.
«На большинстве предприятий повестки на мобилизацию получили 100% агрономов, трактористов, механизаторов и слесарей. Их отсутствие может привести к нарушению всего технологического цикла предприятия в части своевременного и качественного проведения весенне-полевых работ», — сетовало в обнародованном сообщении «министерство сельского хозяйства ДНР».
О том, на каких именно полях теперь находятся агрономы, трактористы и другие призывники, узнать непросто. Информацию о мобилизованных предоставляют только в местном «парламенте» и только родителям и женам.
«Есть люди, которые два месяца не знают, где их близкий, жив ли он. Людей не меняют, их гонят-гонят-гонят, два месяца нет ротации. Сегодня он звонит из Тельмановского района, через два дня — из-под Мариуполя, через 10 дней уже из-под Херсона, а потом он больше не звонит. Вообще не звонит», — сетует 33-летняя Мария.
Призывники из Донбасса воюют не только в регионе
Украинская армия и Служба безопасности Украины (СБУ) регулярно публикуют сообщения о призывниках из «ДНР» и «ЛНР», попавших в плен далеко за пределами Донецкой и Луганской областей: на Харьковщине и Сумщине, в Запорожской и Николаевской областях.
«Мы как рабы для России. Копаем для них окопы, подбираем за ними объедки», — жалуется на распространенном СБУ 21 апреля видео мужчина, якобы добровольно сдавшийся в плен под Сумами.
«Мобилизованные, необученные и не умеющие воевать, находятся на первой линии фронта. Если и были добровольцы в первые дни, то сейчас их нет и не будет. Кто смог, уже позвонил и рассказал, как с ними обращаются, как кормят и во что одевают», — подтверждает бывший призывник Евгений.
Сам он, несмотря на заключение медкомиссии о непригодности, предпочитает последние недели не выходить из дома, «чтобы не привлекать внимание патрулей».
Так же ведет себя и 53-летний Дмитрий: «Могу выйти только вечером в магазин в соседнем доме, и то с оглядкой. С друзьями общаюсь по вайберу и телефону. В такой же ситуации сыновья моих знакомых и коллег — их прячут не по адресам прописки, у бабушек-дедушек».
Российский паспорт как гарантия от мобилизации
Избежать мобилизации теоретически возможно. В «республиках» с середины марта работают особые комиссии по отсрочке и действуют официальные порядки ее предоставления. Но добиться отсрочки непросто, делится с DW Мария, безуспешно пытавшаяся договориться с военкоматом не призывать ее знакомого.
«Там сейчас могут дать справку, что ты негоден, а потом эта же комендатура тебя заберет и сделает так, что ты попросился добровольцем», — объясняет она.
«Гарантии никакой, а деньги просят большие. Не вижу смысла», — подтверждает ее слова Дмитрий.
Он предпочитает оставаться в Донецке и ждать, по его словам, победы Украины и восстановления мирной жизни.
К этому готовы далеко не все. Знакомый Александры заплатил $2 тыс. за возможность — без всяких гарантий — выехать из «ДНР» в обход блокпостов. Единственную гарантию дает российское гражданство и прописка. С ними из «республик» все еще можно уехать в РФ, не опасаясь мобилизации.
До 2022 г. при наличии паспорта так называемой «ДНР», по словам местных жителей, российское гражданство можно было получить за два месяца. В феврале власти РФ сообщали, что всего жителям сепаратистских «республик» Донбасса было выдано 860 тыс. российских паспортов. В Москве исходили из того, что до начала полномасштабной войны в «ДНР» и «ЛНР» проживало от 3,5 до 4 млн. человек.

Через две-три недели закончится наступление российских войск на Донбассе, а вместе с ним может закончиться активная фаза войны России в Украине. Об этом в интервью изданию «Медуза» заявил советник главы офиса президента Украины Алексей Арестович. Он считает, что российским войскам «больше нечем наступать».

Действительно ли российская армия не достигает успехов на Донбассе, в эфире «Настоящего времени» рассказал бывший замначальника штаба ВМС Украины Андрей Рыженко. Он также рассказал о различиях между российским и украинским войсками.
— Согласны ли вы со словами Алексея Арестовича о том, что на Донбассе российская армия успехов не достигает?
— Я бы сказал так, что сейчас на востоке нашей страны российская армия с опозданием к своим первоначальным планам начала вторую волну наступления и сконцентрировала там значительные силы, которые смогла собрать. Собрала она значительно меньше, чем хотела, — и по личному составу, и по технике, и по тем частям, которые уже воевали на территории Украины в районе Киева, Сум и Чернигова. Причин этому достаточно много. Это и потери, которые они понесли от Вооруженных сил Украины. Это негативный фон, который пошел на фоне серьезных потерь в живой силе Российской Федерации. Мы знаем, что на период до пасхальных праздников ставилась задача овладения выходом на этот рубеж по границам Донецкой и Луганской областей либо куда-то очень близко к этому. Но успехов в этом практически нет — учитывая то, что была сконцентрирована большая огневая мощь, велись обстрелы наших позиций из тяжелого вооружения, артиллерии, систем залпового огня, ракетами воздушного базирования. Постоянно авиация там летает, подтягиваются российские системы ПВО к границам, чтобы ограничить действия нашей авиации, и так далее. Планов своих они сейчас не достигают. Понятно, что они их не достигнут и к 9 мая. У каждой силы есть свой ресурс, и этот ресурс подходит к моменту, когда далее они не смогут вести наступательные действия. Вот тут уже будет наш ответ. Тут позитивно наблюдать то, что наши партнеры поставляют нам все больше и больше тяжелой наступательной техники, артиллерии, бронемашин. Это хорошо, потому что те незначительные успехи, которые достигла Россия, — есть такая инсайдерская информация, что нашим подразделениям не хватало как раз боезапасов артиллерийских и на юге, и на востоке, — сейчас эта ситуация выправляется. Плюс, возможно, была небольшая сложность с тем, что та помощь, которая оказывалась нашим военным, почему-то часто шла на склады, а не в боевые подразделения. Сейчас с этим вопросом, насколько я знаю, тоже очень серьезно разбираются, чтобы непосредственно направить это оружие в боевые подразделения и, естественно, чтобы оно было в руках тех людей, которые прошли обучение. А обучение тоже планируется и является обязательным в процессе передачи. Наши военнослужащие ездят на полигоны в Украине и за ее пределами для того, чтобы изучать. Если это подготовленные военные, то на то, чтобы изучить новый образец техники, на приблизительно котором он уже работал, у него на это уйдет одна-две недели. Я имею в виду артустановку, противотанковую систему и так далее. Это максимальное время, которое необходимо для этого.
— Насколько мы видим по сообщениям, сейчас очень серьезная ситуация в Запорожской области. Как вы думаете, может ли там российская армия достичь успеха в направлении Гуляйполя и наступать, в том числе, в направлении Кривого Рога?
— Да, ситуация там характеризуется как сложная, но я думаю, что реакция Генерального штаба на это есть. И есть вариант, как с этой ситуацией справиться. Детали этого мне неизвестны: я думаю, что это находится в непубличной плоскости — та реакция, которая должна быть сейчас проведена. Я думаю, что за этим оперативно наблюдают и меры будут предприняты, чтобы по Запорожью подтянуть ситуацию. Опять же, основная причина — это тяжелое оружие. Оно сейчас поступает, и я думаю, что ситуация будет исправлена.
— Как вы могли бы оценить количество личного состава, который есть сейчас у российской армии? До масштабной войны группировку, которая стояла у границ с Украиной, оценивали примерно в 125 тыс. человек. Сколько сейчас человек может принимать участие в наступлении российских военных?
— На момент вторжения в Украину цифра была значительно больше — там было до 200 тыс. — с крымской группировкой. А крымская группировка очень серьезная. Это, может быть, на границах самой России было 125 тыс., а если брать крымскую группировку, то, что было на территории Беларуси, то было как раз под 200 тыс. Но я хочу сказать, что это были наиболее боеспособные подразделения, элитные подразделения российской армии. Единственное, что учения у них начались еще в ноябре-декабре прошлого года, поэтому на момент вторжения они были уже частично истощены трех-четырехмесячным пребыванием в полевых условиях. Тем более что условия там не очень позитивные — мы это знаем. Как только они захватывают наши города и деревни, они сразу начинают заниматься мародерством: и одежды, и продуктов и так далее. Значительная часть этой группировки была уничтожена либо ранена. Общая численность оценивается примерно в 80 тыс. военнослужащих российской армии, которые были либо убиты, либо ранены. Плюс к этому нужно добавить еще тех, кто под психологическим влиянием отказался продолжать боевые действия, таких тоже достаточно много. Численность их сказать сложно, но сейчас в тех боевых действиях, которые проводятся на юге и на востоке, порядка 65-70 батальонных тактических групп. Часть из них была сформирована заново, большая часть из них — это те группы, которые уже принимали участие. Но, опять же, я хочу сказать, что значительная часть наиболее боеспособных подразделений была перемолота как раз на севере и северо-востоке Украины во время первого месяца войны. Это серьезный фактор. И Мариуполь, кстати, тоже очень серьезно ослабил российскую группировку, потому что там в течение двух месяцев были задействованы такие подразделения, как 22-я бригада спецназа России, 810-я бригада морской пехоты. Там были очень боеспособные подразделения, и они подверглись серьезному огневому воздействию со стороны наших войск. Поэтому тут уже то относительное качество и опыт, которые были на первом этапе, найти сложно. С техникой то же самое. На первом этапе была направлена самая боеспособная новая техника, а сейчас уже много техники берется с баз сбережения, ее восстанавливают и так далее.
— У вас достаточно оптимистичные прогнозы в этой части для Украины. Но есть и вторая сторона. Если российские военные уже измотаны и отказываются возвращаться, то что происходит в рядах украинской армии? Насколько вообще украинские военные с течением войны сохраняют способность эффективно обороняться так, как они оборонялись, например, под Киевом?
— Вы правы, фактор утомленности тоже влияет. Эта информация закрытая. Насколько я знаю, в подразделениях территориальной обороны дается время для восстановления сил после первого месяца боевых действий. Что касается боевых частей. Во-первых, я думаю, что это самое большое различие между нашими вооруженными силами и российскими. Просто так на убой людей не кидают: стараются максимально спланировать ситуацию таким образом, чтобы потери были меньше. Кстати, это касается тоже гражданского сектора. Я сам из города Ирпень и был там на прошлой неделе у себя дома, смотрел эти все развалины. Россияне фактически прятались во дворах частных домов, многоэтажных домов. Наши войска, чтобы не было таких повреждений, минимизировали использование оружия. То же самое и с людьми. Насколько я знаю, на протяжении первого месяца была проведена мобилизация первых двух очередей. Конечно, на мой взгляд, это нужно было делать еще с момента, когда была четкая информация, что нападение будет. А она была: еще с середины января об этом говорят многие средства массовой информации. Нужно было частично переводить страну на рельсы чрезвычайной ситуации. Мы фактически войну встретили подразделениями штатов мирного времени. Сейчас были сформированы резервы, они прошли боевое слаживание. Их точная численность, расположение и организация — это закрытая информация. Известно, что не хватает оружия, особенно тяжелого. Потому что сейчас вопрос стоит уже о том, что необходимо выбивать оккупанта с территорий, которые были заняты по различным причинам. Это оружие сейчас подходит, и я надеюсь, что оно даст нам импульс. И это будет серьезным уроком на перспективу, потому что даже в теробороне Киева, например, выдавались пулеметы «Максим», которые были созданы более 100 лет назад, а год их выпуска, может быть, 1944 г. И когда сравниваешь его с пулеметом ПКМ, тоже не новым, которому уже тоже 60 лет, то это очень серьезная разница.
— Правильно ли я понимаю, что вы ждете контрнаступления украинской армии — и когда?
— Да. Это ожидается. По времени сказать сложно. Я думаю, что это будет после того, как определится момент того, что россияне уже больше не будут способны вести наступательные действия. Но тут надо этот момент четко уловить, и тогда можно думать о том, как вести свои контрнаступательные действия. Плюс до этого момента должна быть поставлена тяжелая техника в войска. Она должна быть в достаточном количестве. Я думаю, что это вопрос нескольких недель.

Как стало известно Строительному порталу ProfiDom.com.ua, на вооружение украинской армии уже поступили первые экземпляры американской системы залпового огня M142 HIMARS, способной уничтожить противника на расстоянии до 300 км.

Как выяснили журналисты ProfiDom.com.ua, система HIMARS (High-Mobility Artillery Rocket System) – реактивная система залпового огня повышенной мобильности, предназначенная для поражения районов сосредоточения артиллерийских систем, систем противовоздушной обороны, узлов технической поддержки, грузовых автомобилей, боевых машин пехоты, бронетранспортеров, а также обеспечения поддержки районов сосредоточения собственных войск и средств обеспечения.

Комплекс M142 HIMARS создан на базе пятитонного колесного шасси FMTV Армии США ( Family of Medium Tactical Vehicles — Семейство средних тактических автомобилей) и может нести шесть реактивных снарядов РСЗО или одну оперативно-тактическую баллистическую ракету ATACMS.

M142 HIMARS может использоваться в качестве универсальной пусковой установки, как для пуска ракет типа «земля-земля», так и для пуска зенитных ракет AIM-120 AMRAAM в варианте наземного базирования

По имеющейся информации, подразделения ВСУ уже применили новейшие образцы РСЗО HIMARS, что вызвало настоящий ужас и панические настроения среди личного состава оккупантов.

Миловидная молодая женщина вдруг начинает судорожно рыться в сумке. Нужно срочно найти успокаивающие таблетки, потому что на глазах бледнеет дочка. У нее паническая атака. Обеих, и маму, и девочку лет 15-16, обнимает незнакомка. Гладит по спинам, советует прогуляться по «красивому городу Москве». Чтобы отвлечься. Говорит, что можно иногда и поплакать, а потом резко выдохнуть (показывает как) и настраиваться жить дальше.

«Да я и так все время плачу. Но мне-то ничего, я была в безопасности. А вот Анечка оказалась у дедушки с бабушкой, когда все началось».
Женщины знакомятся, обмениваются телефонами. У обеих в руках одинаковые синие паспорта с надписью «Украина». У обеих — одинаково отрешенные лица. Девочка все время молчит. Все происходит тихо и буднично. Никто из плотной очереди не смотрит в сторону маленькой группы. Стараются не мешать.
Региональная общественная благотворительная организация помощи беженцам и мигрантам «Гражданское содействие» недавно переехала в дом по адресу: Олимпийский проспект, 10, корпус 1-2. Прежде здесь было какое-то туристическое бюро, и над входом до сих пор висит приметная вывеска «Все круизы мира». Где они, эти круизы и этот большой мир? За бортом той самой «спецоперации». В помещениях «Гражданского содействия» в эти дни тесно. Посетителей много. Кроме того, маленький склад не вмещает гуманитарную помощь, и коробки с одеждой, макаронами, памперсами, посудой и прочими нужными беженцам вещами занимают часть коридора. Хрупкая невысокая девушка вынимает принесенное из рюкзака. Говорит, что этот адрес узнала в интернете. Что никогда раньше благотворительностью не занималась, но тут — особый случай, вот она вместе с коллегами и купила кое-что. Выглядит очень растерянной, от дальнейших расспросов уклоняется и быстро исчезает, передает «Радио Свобода».
Семья из трех человек — на приеме у сотрудника. Приехали из Ирпеня. После заполнения анкеты молодой мужчина спрашивает, когда придут деньги на счет. Слышит в ответ, что как только общественная организация получит чей-то благотворительный взнос, так сразу перечислят. А одежду и обувь можно подобрать прямо сейчас. Из вещей у этих людей есть только то, что на них сейчас надето.
Свою историю согласилась рассказать приехавшая из Луганска Светлана. Вместе с ней — муж, сын и старенькая бабушка. В Москве остановились у родственников, которые переселились из Украины несколько лет назад и живут на съемной квартире. Четверо вновь прибывших ютятся в десятиметровой комнате. Поначалу спали на полу. Теперь купили доски и сделали топчаны. А первым делом повесили занавески.
«Чтобы было уютно», — поясняет Светлана.
«Мы так ждали русских! Так ждали! И вот дождались», — показывает в телефоне фотографию разрушенного дома.
«Теперь мы бомжи. Ни денег, ни документов», — говорит ее муж.
На вопрос, планирует ли семья вернуться в Луганск, отвечают, не задумываясь: «Конечно!»
Председатель «Гражданского содействия» Светлана Ганнушкина говорит, что украинские посетители стали приходить в Комитет с 2014 г.
— Это же понятно, с каких они территорий. С тех, где идет война. Донецк, Луганск. Потом пошел Мариуполь, Изюм вот идет. После 24 февраля поток людей стал колоссальным. Вы ведь видели, сколько человек на улице около нашей двери стоят. С семи утра. У нас начинается прием с десяти, и вот с семи утра люди занимали очередь. Мы не справляемся с этим потоком. Я уже предложила нашим сотрудникам не делать глубинного опроса, хотя это очень важно и для истории, и для получения актуальной информации: как люди выезжали, почему выезжали, как все это началось, вообще, что с ними происходило. Это очень важно знать! Но сейчас они решают сиюминутные проблемы, и нужно помочь им эти проблемы решить. В частности, они выбирают тут себе вещи.
Из посольств приносят очень хорошие вещи. Бизнесмены тоже приносят. Довольно много приносят и обычные москвичи. Мы не раз объявляли, что нам нужна только чистая, чиненая и все-таки в хорошем состоянии одежда. Но некоторые москвичи приносят не самые хорошие вещи, и мы просто мешками сдаем их в организации, которые помогают бездомным. Понимаете, у бездомных другая ситуация. Это люди, которые поносили вещь несколько дней и выбросили ее, после чего идут за новыми вещами. Им ведь негде мыться, негде стирать. Но у нас не такой контингент. У нас люди, которых нужно прилично одеть. Сейчас очень много проблем возникло из-за того, что было гораздо холоднее, когда они уезжали, а сейчас нужны вещи на вот это межсезонье и потом на лето.
Помимо вещей, люди приходят за деньгами. Деньги кончаются с невероятной скоростью, просто со свистом, хотя российские граждане стали жертвовать в нашу организацию гораздо больше, чем это было раньше, то есть солидарность люди проявляют. Что же касается беженцев, то, поймите, это самые обычные люди. Они не очень понимают, кто мы. Они не понимают, откуда у нас средства. Многие не понимают вообще, что такое — общественная организация. Если мы кому-то помогли материально, тут же начинаются звонки, говорят: «Мы знаем, что вы обязаны нам выдать…» — и называют даже сумму, которую мы «обязаны выдать». А как эти деньги собираются, никого не интересует. Все думают, что это делает государство. На самом же деле государство выдает помощь украинским беженцам в тех случаях, когда им удается это оформить, потому что это все идет через Ростовскую область, и очень долго это все проходит в Москве. Пока, по-моему, из наших посетителей никто не получил эти путинские 10 тыс., а больше ничего и не предполагается.
— Я заметила, что ваши посетители не склонны рассказывать о себе. Чем вы это объясняете? Это последствие стресса или им до такой степени некомфортно в Москве?
— Тут много причин. Среди прочего, надо помнить, что есть и такие граждане, на которых отменно повлияла наша пропаганда. Не далее как позавчера к нам ворвался молодой человек и в нецензурных выражениях выразил возмущение тем, что мы тут помогаем… ну, дальше я не буду повторять, короче говоря, вот то, как называют украинцев. Еще он предположил, что «у вас тут, наверное, и оружие раздают этим вот бандитам». В общем, какой-то полный бред. Первой отреагировала наша сотрудница, которая раздает вещи. Сама она — наша бывшая заявительница из Таджикистана, в свое время приехавшая в Россию с двумя маленькими детьми. Когда-то она прошла все стадии, все кошмары, какие только можно, а сейчас она с российским гражданством и работает у нас. Она, возбудившись от его возбуждения, вступила с ним в довольно резкое пререкание. Но тут появилась наша бухгалтер и сказала: «Молодой человек, пойдемте, пожалуйста, ко мне, я вам покажу документы». Она начала раскрывать: «Вот Донецк, Луганск и так далее, а вот это другая часть Украины». Он подумал немножко и сказал: «Ну, это тоже люди…»
Назову этого молодого человека Карен, хотя на самом деле он не Карен, но его имя так же определяется этнически, как это имя. Я не успела ему сказать: «Дорогой, с твоими, так сказать, соплеменниками мы начинали работать». С них начиналась работа комитета «Гражданское содействие», когда после бакинских погромов сюда поехали «бакинские армяне», как мы их называем, неважно, откуда бы они ни прибыли из Азербайджана. Мы до сих пор работаем с этой категорией. Среди них до сих пор есть люди, уже очень старые люди, которым за 80, которые не обеспечены жильем, хотя они получили уже российское гражданство, правда, далеко не сразу. Они приехали в 1990-1992 гг. И мы, в конце концов, добились для них признания, что они граждане, потому что они не пересекали границы в основном, вот те, которые приехали в Россию до распада Советского Союза. Они не беженцы, они не пересекали границы своего государства, они приехали, перемещаясь внутри той страны, гражданами которой были. В общем, только в 2002 г. нам удалось доказать, что это граждане России, и они получили паспорта. Но жилье при этом им тоже никто не дал, до сих пор с ними работаем.
— Как себя повел этот условный «Карен» после того, как вы его просветили?
— Он как будто бы успокоился. Но до этого было впечатление, что весь дом гудит. Мы ведь располагаемся на первом этаже большого жилого дома. Инцидент был тем более неприятным, что тут есть какая-то неугомонная активистка, которая тоже несколько раз на нас, так сказать, наезжала. Неудивительно, что вчера приходил участковый: «Кто вы такие? Дом шумит — понаехали какие-то непонятные люди. Кого вы вообще тут привечаете с Украины?» Ну, а дальше вся эта терминология.
— И у участкового тоже такая терминология?
— Увы, да. Не хочется повторять, как называют украинцев, но чему удивляться? Это же идет непрерывно с экранов телевидения. Я считаю себя обязанной смотреть такие программы, потому что иначе не буду знать, что это за агитация и почему люди таким образом настраиваются. Бесконечное сравнение с Великой Отечественной войной, бесконечное сравнение! Мы как будто бы продолжаем войну с фашизмом, это нам все время пытаются объяснить. Но если такую аналогию и проводить (хотя она не совсем правомерна), то большой вопрос, на какой Россия, на самом деле, стороне. Понимаете, солидарность — интересная такая штука. Кто-то оказывается солидарен, а кто-то устраивает шум, хотя жильцам достаточно было спуститься, посмотреть и двумя словами перемолвиться с этими людьми, чтобы было понятно, кто они и что. Вы ведь видели эту толпу. По-моему, не похоже, чтобы кто-нибудь из них был вооружен, и, естественно, они мало похожи на фашистов.
— В числе ваших сотрудников есть терапевт. Встречаются ли среди посетителей люди, которым нужна медицинская помощь?
— Конечно, многим требуется лечение. К нам на прошлой неделе пришла женщина, которая уехала сюда еще в 2014 г. с сыном и мужем. С тех пор они живут в России. Они получили российское гражданство, они снимают небольшую, метров 15, комнату на троих. А сейчас из города Изюм к ним приехали родители этой женщины и брат с женой и ребенком. Оба, брат и его жена, ранены. Ранены в ноги. Причем, как она говорит, одним снарядом. Они жили в подвале, спасаясь от обстрелов. Когда стало нечем дышать и нечего есть, они вышли, чтобы сварить на костре какую-то еду. В это время прилетел снаряд, пробил ее ногу и застрял в его ноге. Снаряд их снова соединил, потому что они до этого собирались разводиться. В Москве их положили в больницу, но очень быстро выписали. Тогда мне позвонила хозяйка дома, и это был ужасный голос. Вот мы опрашиваем людей, и квалификация интервьюера состоит в том, что он может отличить правду ото лжи. Я по голосу по телефону поняла, что там трагедия и что они просто вымотаны. Потому что нужно содержать их всех. Сделали операцию и выписали обоих родственников, и предложили им медсестру, которая каждый день приходит делать перевязки и за каждую перевязку берет полторы тысячи, то есть это три тысячи в день, а для этой семьи колоссальные деньги. Их ресурсы исчерпаны. Я сразу же, не задумываясь, перевела им деньги по номеру телефона. Потом она приходила сюда, рассказывала всю эту их историю, трагическую и такую неоднозначную.
Вот эти люди, на которых напала Россия, приезжают в Россию за помощью и поддержкой. Чьи были снаряды — тоже не очень понятно, потому что идут уличные бои. Конечно, разрушения, ранения, обстрелы с обеих сторон. Не скрою, очень часто эти беженцы настроены против Украины. Но это все одна сторона дела, а на самом деле, если бы 24 февраля Россия не ввела войска в Украину, не начала бы эту войну, то люди бы не гибли ни с той, ни с другой стороны. А то, что были с Донбассом проблемы, так их надо было решать путем переговоров, а не вот таким вот образом. Таким образом решать нельзя. И конечно, в Украине никакого фашизма нет, это абсурд. Националисты, да, наверное, есть, даже наверняка есть. И да, некоторые беженцы жалуются на то, что, когда они уезжают в Западную Украину, там можно получить какие-то упреки. Тем не менее, там не убивают. Напротив, там тоже помогают. Все мои знакомые, с кем я работала, они как раз в западной части. Они занимаются помощью другим беженцам, просто потому что занимались этим всегда. Это мои коллеги, очень близкие мне люди. Мы вместе работали в «Мемориале» и вообще не отделяем друг друга ни по какому этническому или даже гражданскому признаку. Мы одной крови, так сказать.
— Я правильно поняла, что вы сейчас говорите про украинских коллег?
— Да, про украинских коллег. Я им очень благодарна, и я никогда не забываю это сказать.
— У них организация называется так же, как ваша?
— Нет, это разные организации. К примеру, проект «Без границ», которым руководил Максим Буткевич. С ним мы много лет работали по беженцам, и чаще всего это были преследования кого-то из наших правозащитников здесь, в России. В свое время очень многие переехали в Украину, спасаясь от преследований. В их числе — чеченские беженцы, которых власти преследовали, потому что кто-то из них, например, стал заявителем Европейского суда. Потому что родственников убили, и у кого-то хватает мужества обращаться при поддержке наших юристов в Европейский суд и ждать решения. Такие люди подвергаются страшному давлению и физической опасности тоже. И вот мы таких людей с помощью наших украинских коллег переправляли в Украину.
— Теперь опасным местом стала Украина. Что происходит с беженцами после того, как их вывозят через российскую границу?
— Их вывозят, да. При этом у них альтернативы нет. Им не дают возможности уехать в глубинную часть Украины или на запад Украины, где не идут военные действия. Разговоры о насильственном вывозе, конечно, если иметь в виду физическое насилие, не оправдываются, а вот то, что у них выбора нет, это, безусловно, так. Это в каком-то смысле тоже насилие. Их привозят и расселяют по так называемым ПВРам, то есть пунктам временного размещения. Такие пункты организованы в Ростовской области, там их много разного качества и уровня. Ну и почти в каждом субъекте Федерации есть какие-то такие ПВРы.
— А в Москве?
— В Москве их нет, но есть в Подмосковье. В Подмосковье есть несколько таких центров. Но при этом часто люди не знают, что у них есть полное право уйти из этого ПВР и поехать к тем родственникам и знакомым, которые готовы их принять. Их инициируют к тому, чтобы они получали разрешение на временно проживание и дальше продвигались к гражданству. Временное убежище «дешевле», так сказать, получить. Вот когда они подают документы на временное убежище, им выдают справку и забирают украинский паспорт. Но в любую минуту они могут прервать этот процесс, забрать свой паспорт и ехать туда, куда они считают нужным.
— Это очень важное уточнение, потому что широко распространилась информация о том, что паспорт отбирают. Предполагается, что и не возвращают, и ты становишься заложником ситуации, никуда уехать не можешь. А это не так. Если тебе нужно уехать, ты сдаешь справку и получаешь паспорт?
— Да-да-да! Еще надо знать, что если человек уже обратился за временным убежищем, то его должны давать в течение нескольких дней, поскольку до сих пор действует соответствующее распоряжение правительства от 2014 г., когда именно для украинских беженцев этот вопрос должен был решаться очень быстро. Лучше получить уже свидетельство о временном убежище. Если вы остаетесь здесь, если вам не надо никуда уезжать, то можно в России жить по этому свидетельству о временном убежище. Также надо понимать, что если вы захотите переехать в другой регион, вы можете об этом заявить, и ваши документы пойдут за вами. Человек встанет на учет там, где он хочет жить. Вот вся эта информация должна как-то до людей доводиться.
— Вы сказали, что Центр временного размещения есть только в Подмосковье. В таком случае, где находят приют люди в Москве?
— Они живут у своих знакомых и родственников. В Москве очень много людей принимают украинских беженцев. Ведь у нас у всех есть близкие люди в Украине, и это действительно очень близкие люди. У меня тоже есть там родственники, как раз в этом самом Донецке. Честно говоря, я не знаю, что с ними. Связи нет. Ну а люди живут не только у родственников. К нам поступает много предложений, у нас целый банк предложений — желающих принять беженцев. И принимают.
— От москвичей?
— От москвичей и не только от москвичей. Недавно мы большую группу отправили в Кострому. Вообще нам пишут и звонят из разных городов.
— И они готовы принять совершенно незнакомых людей?
— Ровно так, да. Есть люди, которые готовы принять незнакомых. Готовы предоставить возможность жить у себя на дачах или где-то еще. Такой вот сейчас прилив солидарности. Он, кстати говоря, регулярно повторяется, когда что-то происходит. В пандемию было очень много людей, которые начали жертвовать средства и которые стали приносить продукты. Очень тогда была большая активность населения. Появилось большое сочувствие к беженцам, так сказать, не таким близким по культуре и по всему. Хотя не буду утверждать, не дай бог, чтобы меня не заподозрили, что русские и украинцы единый народ, одна культура, нет, я понимаю, что это не так. У нас даже культура взаимоотношений разная. Тем не менее, конечно, это ближе, чем сирийцы, правда? Вообще обычно беженцев не любят нигде. Мне об этом и в Германии говорили. Обычно население мало жертвует средств. Как правило, людям помогают фонды, так сказать, более настроенные на помощь, а не просто население. Но во время пандемии был очень большой всплеск солидарности именно по отношению к этим нашим сирийцам, афганцам и африканцам. Сейчас я тоже вижу такой прилив солидарности, нам жертвуют деньги. Вот я смотрю, раньше это сколько было? Ну, 200, 300 руб., максимум 500 люди переводили, а сейчас — 5 тыс., кто-то 29 тыс. перевел, 30 тыс. Но все равно эти деньги очень быстро расходятся, потому что вы видите, что делается.
Раньше нашу организацию все время проверяли чиновники из разных инстанций. Приходили и смотрели, нет ли каких-то нарушений. Сейчас это уже никого не волнует, поскольку «Гражданское содействие» некоторое время назад из бесплатного помещения выкинули по распоряжению Собянина, как «иностранного агента». Сейчас мы снимаем помещение за большие деньги. Слава богу, они нашлись благодаря предусмотрительности некоторых наших молодых сотрудников. Под их нажимом я согласилась на то, чтобы отложить некоторые деньги на форс-мажорную ситуацию. Я недоумевала: «Какая форс-мажорная ситуация? Давайте людям отдадим!» — «Нет, давайте будем иметь какой-то запас». Мы сделали такой неприкосновенный запас, и он дал нам возможность арендовать то помещение, в котором мы теперь находимся.
— А выпускают ли украинских беженцев из России? Нет ли каких-то препятствий?
— Если люди хотят уехать за границу, они могут взять свои украинские паспорта. С въездом в Европу проблем нет, но есть проблемы с пересечением российской границы, то есть с выездом. Они в основном связаны с отсутствием соответствующих документов, потому что у многих людей вообще нет документов, как это часто бывает у беженцев, которые действительно бегут, спасая свою жизнь. В иных случаях сгорели документы, а у некоторых есть только внутренние паспорта. По этим внутренним паспортам как будто бы можно пересечь границу Европы, но не нашу. Еще есть проблемы с пересечением границы для детей, родившихся в России. У них вообще нет паспортов, у них есть свидетельства о рождении в России. Между тем мы с Украиной имеем такой договор, что граница пересекается по паспорту, независимо от возраста.
Ну вот, представьте ситуацию: у младенца нет паспорта. Хотя я уверена в том, что никто не сомневается, чей это ребенок. Пограничники понимают, что вот есть мама и папа, вот есть два украинских паспорта. И очень легко идентифицируется, что это именно их ребенок, по свидетельству о рождении. Но, тем не менее, мы слышали даже такое: «Оставьте нам. Хороший ребеночек, оставляйте в России». Папа пересек границу, ему уже печать поставили о пересечении границы, мама вошла с ребенком, мама тоже — пожалуйста, а ребенок — нет. И люди вернулись. Слава богу, в конкретном случае, о котором я говорю, это были люди, у которых здесь есть работа, был и есть вид на жительство. Иными словами, это люди, которые имеют право жить в России и как-то обеспечены. А если это не так, то как быть?