GetWF.com — информационно-строительный ресурс Новосибирска.

Уроженцы штата Алабама — 27-летний Энди Хьюн и 39-летний Александр Друке — стали первыми американцами, оказавшимися в российском плену в ходе нынешней войны в Украине. Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков в интервью американской телекомпании NBC назвал их «наемниками», которые должны понести наказание за то, что подвергали опасности жизни российских военнослужащих. В Госдепартаменте США о взятии американцев в плен знают и настаивают на соблюдении их прав согласно международным конвенциям.

«Мы отправили российским властям четкий сигнал о том, что с любыми американцами, взятыми Россией в плен в Украине, необходимо обращаться в соответствии с Женевскими конвенциями. И то, что сказал представитель Кремля, похоже, указывает, что они не понимают своих обязательств по Женевским конвенциям, касающихся гуманного обращения с представителями воюющих сторон», — заявил в конце июня в интервью Русской службе «Голоса Америки» посол США в России Джон Салливан.
По данным украинских СМИ, сегодня «Иностранный легион» в составе Вооруженных сил Украины (ВСУ) насчитывает не менее 20 тыс. человек. Среди них — несколько десятков граждан Соединенных Штатов, как правило — бывших военных.
Александр Краутер из Центра анализа европейской политики считает, что, согласно Статье 47 Дополнительного протокола к Женевским конвенциям, термин «наемник» распространяется на всех иностранцев, воюющих в Украине по обе стороны конфликта.
В частности, Краутер заявил: «Наемник — это лицо, не являющееся ни гражданином стороны конфликта, ни жителем территории, подконтрольной стороне конфликта. Они — не украинцы, не россияне, но воюют на территории Украины. Поэтому российские власти называют их «наемниками» в соответствии с определением Статьи 47 Женевской конвенции. И, к сожалению, иностранные добровольцы подпадают под эти критерии».
Техасец Джон Спор, живший в Мариуполе с 2019 г., чудом вырвался из оккупированного города и избежал плена. По его словам, за ним охотились как российские спецслужбы, так и кадыровцы. До пенсии Джон работал на американском оборонном предприятии, где разрабатывали боеприпасы с системами лазерного наведения.
В интервью «Голосу Америки» американский физик-ядерщик рассказал: «Если бы чеченцы меня схватили, думаю, они бы меня просто расстреляли. Но если бы взяли русские, это была бы совсем другая история, поскольку я много знаю об оружии с системами лазерного наведения и о других вещах. Я уверен, что меня бы жестоко допрашивали».
После того, как российские войска окружили Мариуполь, Джон решил обратиться за помощью в Госдепартамент, но в эвакуации ему отказали.
«Госдепартамент заявил, что не будет помогать в вывозе американцев из Украины. Точка. Они даже прислали мне электронное письмо примерно в таком духе, что они уехали в Польшу и, по сути, я остаюсь сам по себе», — подчеркнул Джон Спор.
Семья Джона Спора требовала от Госдепартамента действий. В мае дипломаты связали их с волонтерской организацией Project Dynamo во главе с Брайаном Стерном. Американского физика вывезли из Украины в Польшу через десятки российских блокпостов. Эвакуацию готовили месяц.
Брайан Стерн, сооснователь Project Dynamo, поделился деталями операции по спасению американского физика из оккупированного Мариуполя с журналистом «Голоса Америки»: «Сделать это было так же сложно, как, скажем, заставить исчезнуть Мика Джаггера. Но именно это мы и сделали. Все, что касалось Джона Спора: его работы, переписки, физические, электронные и административные данные — мы заменили и переделали каждую мелочь, которую можно было вообразить».
Сейчас команда Project Dynamo проверяет информацию еще о четырех американцах, помимо Александра Друке и Энди Хьюна, которые попали в российский плен.
«Данные пока недостоверные. Насколько я знаю, четыре человека находятся под стражей, однако есть вероятность, что их гораздо больше. Мы просто еще не узнали об этом», — подытожил Брайан Стерн.
Project Dynamo — это базирующаяся во Флориде некоммерческая организация, созданная ветеранами вооруженных сил США. За четыре месяца войны в Украине они успешно эвакуировали в Польшу и Румынию более двух тысяч взрослых и детей, среди которых есть граждане США, Канады, стран ЕС, но больше всего — украинцев.

Может ли война в Украине стать для России тем, чем была афганская война для СССР? Актуальны ли сегодня уроки коллапса Советского Союза? Что может быть наиболее опасным для Путина?

Собеседники Юрия Жигалкина — историк, профессор Лондонской школы экономики Владислав Зубок и экономист, профессор Хейверфод-колледжа в Пенсильвании Владимир Конторович.
Поводом для сегодняшнего разговора стала статья Владислава Зубока в журнале Foreign Affairs с драматичным заголовком: «Сможет ли Путин выжить?». Тезис автора заключается в том, что надежды многих западных наблюдателей на то, что война в Украине закончится не только поражением России, но и крахом режима Путина, основаны, как он пишет, на неверной трактовке истории: «Война, согласно этой логике, подорвет поддержку Кремля в обществе по мере роста потерь на поле боя и наращивания санкций, уничтожающих российскую экономку. Это ошибочное прочтение истории».
— Профессор Зубок, вы пишете, что те политики и аналитики на Западе, которые говорят о возможном коллапсе нынешнего российского режима по аналогии с коллапсом Советского Союза, происшедшим, как они считают, отчасти в результате советского вторжения в Афганистан, находятся в плену фантазий, поскольку они ошибаются относительно причин падения Советского Союза. В чем, по-вашему, заключается их ошибка?
— Очень большой акцент делается на структурных факторах, которые обрекли советскую систему на исчезновение. Безусловно, это была система устаревшая, неэффективная, но она существовала довольно долгое время. Сам Горбачев писал, не начни он реформы, она существовала бы еще достаточно долго. Меня интересовало, почему именно Советский Союз распался тогда, когда он распался, и так стремительно, так быстро. Естественно, первый вывод, к которому я пришел, что это специфические реформы Горбачева, которые привели к этому результату. Я заметил очень интересную для меня вещь, многие из советских банкиров указывали на то, что трудности в экономике, которые стимулировали и национальные окраины к сецессии, произошли из-за утраты контроля над рублем, отсутствие реформ финансовых. Контроль над финансовыми рычагами был утерян политбюро, был утерян генеральным секретарем, он оказался, можно сказать, в руках Съезда народных депутатов, то есть группы лиц с различными интересами. С точки зрения людей из Центробанка, это было ключевой ошибкой Горбачева, его невнимание к финансам, что ускорило в значительной мере развал советской экономики. Опережая нашу дискуссию, говоря о событиях уже этого года, я поразился, насколько быстро и эффективно был восстановлен контроль над рублем, стабилизирован рубль, когда ему предрекали полный крах.
— Профессор Конторович, вы экономист, вы изучали причины краха Советского Союза, советской системы. Традиционно, к войне в Афганистане добавляют крушение цен нефти, образно говоря, неспособность системы прокормить людей. Наш собеседник, если я его правильно понимаю, считает, что причиной падения СССР стало неумелое управление или развал структуры управления. Как бы вы определили эти причины?
— Советский Союз развалился из-за реформ, начатых Горбачевым. Эти реформы, в том числе экономические, привели ко всяким отрицательным последствиям, которым он не мог противодействовать, потому что он разрушил рычаги власти, которыми он до этого обладал, он их отдал другим людям. Поэтому он пал. Есть несколько уровней причин. Первым логическим для меня и, по-моему, для Владислава, идет разрушение политического аппарата. Например, плохие экономические реформы. Реформа 1965 г., у нее было много последствий, которые властям не понравились, закрыли эту реформу, дали задний ход. Когда политические рычаги есть, реформу включают, она не работает — выключают. А в конце 1980-х гг. эти все рычаги один за другим отламывались и выбрасывались в окно. То есть, если меня спросить: Советский Союз погиб из-за плохой экономики или из-за плохих экономических реформ? Да нет, конечно, это один из факторов, но главный фактор, то, что дало начало этим реформам, то, что помешало их остановить, — это были политические изменения. Падение Советского Союза — это политическое событие. Ельцин и товарищи должны были прийти к президенту Горбачеву и сказать: все, хватит, кончилось ваше время. Такие политические события, как свержение власти, гораздо чаще происходят при нормальной экономике. Это автономный процесс, экономика может его подталкивать, но не надо все сводить к экономике. Непосредственная причина краха Советского Союза состояла в том, что Горбачев позволил создаться этим президентам, этим законодательным собраниям, которые стали голосовать за независимость, он их не закрывал. Он не использовал нормальные большевистские рычаги, других у него не было. Можно было создавать балтийскую цепь, цепь людей, державшихся за руки, протянувшуюся через три прибалтийских республики. Можно говорить о независимости, и тебя не потянут в КГБ. Это был первый шаг. А потом 25 духов выпустились из кувшина, духи пошли там работать.
— Профессор Зубок, похоже, наш собеседник сходится с вами в том, что политические решения, а не экономическая ситуация, сколь тяжелой она ни была, вынесли смертный приговор советской системе.
— Я согласен полностью, что не экономика, разрушаясь, похоронила Советский Союз, а скорее политическая система, перестраиваясь по-горбачевски, начала хоронить весьма плохую экономику. И то же самое с рублем. Понятно, что рубль был неконвертируем, рубль был слаб. Но когда начали печатать и допечатывать рубли, это было просто безответственно. Это, естественно, разжигало инфляцию. Полностью согласен, что Горбачев занимает, пожалуй, главное место в этой сложной причинно-следственной связи. Потому что, в конечном счете, это он начал одновременно и экономические, и политические реформы. Причем, судя по документам политбюро, видно, что он так торопился, что начал эти реформы в масштабах всей страны. Самое поразительное в этом, это отмечалось даже противниками Горбачева, — демонтаж партийного аппарата. Горбачев не был маоистом, но удивительно, что он одновременно с началом очень серьезного процесса реформ, непродуманного, неапробированного, действительно начал выбрасывать в окно рычаги, то есть партийный аппарат. И не просто выбрасывать старые рычаги, демонтировать все рычаги партийного аппарата, а создавать новые институты, которые были максимально репрезентативными с точки зрения Горбачева, то есть оживлять советы, которые превратились в орган массовой демагогии с экономической точки зрения. Огромная группа экономически неподготовленных, безграмотных народных депутатов принимает какие-то решения и выбирает главу Центробанка, выбирают того, кого они считают более податливым, более удобным, попался Геращенко им, который согласился. Это же путь к катастрофе.
— Владимир Конторович, возвращаясь в сегодняшний день. Можно ли сегодня делать некие выводы из уроков падения Советского Союза? Из того, что говорите вы и профессор Зубок, напрашивается вывод, что Кремлю в обозримом будущем не страшны экономические потрясения, которыми чреваты масштабные экономические санкции, до тех пор, пока система управления и подавления недовольства находится под плотным контролем Путина?
— Это так до тех пор, пока система управления остается в руках Путина, пока не найдется конкурирующее действующее лицо, которое будет пользоваться поддержкой, скажем, каких-то силовых структур. Просто от плохой экономической ситуации правительства не рушатся. Плохое экономическое положение в половине стран мира.
— А в результате катастрофического экономического положения вкупе, скажем, с поражениями на фронте?
— Должен быть механизм. Должен быть комитет Государственной думы, который договорится с генералами на фронте, или трусливые генералы, нужны нерешительные генералы, которые не решатся прислать фронтовые части в столицу. Должен быть политический фактор, а при катастрофическом положении он иногда бывает, хотя в 1990-е гг. в Северной Корее было катастрофическое положение, по-видимому, был массовый голод, но не нашлось такого конкурирующего деятеля.
— А как вы объясняете кажущуюся неэффективность многочисленных санкций. Например, замораживания западными странами большей части российских золотовалютных запасов? Некоторые экономисты прогнозировали скорый финансовый кризис, рубль, как мы помним, рухнул по следам этого решения. А сейчас вроде бы ситуация более или менее нормализовалась? Меры давления не очень действуют.
— Есть исследования общей эффективности экономических санкций, таких, сяких. Эти исследования показывают, что экономические санкции против государства, чью политику ты хочешь изменить, малоэффективны. Можно или перетерпеть, или приспособиться, или найти замену, или обойти санкции. Они вообще малоэффективны. Да, народ будет страдать, но они малоэффективны не в смысле того, что они не причиняют трудностей — причиняют, они малоэффективны в достижении политической цели. Ведь санкции вводятся не для того, чтобы остановился этот или тот завод, или это или то исчезло из продажи, делается это для того, чтобы повлиять на Путина, в конце концов, или чтобы ему нашлась замена. Статистика показывает, что это плохо получается.
— Вы хотите сказать, что у Кремля в этом смысле есть серьезный запас прочности?
— Главный запас прочности состоит в том, что снижение жизненного уровня не ведет к моментальным политическим последствиям, оно может долго не вести к политическим последствиям. Опять же, иначе Кубы, Северной Кореи же не было бы, а они себе живут припеваючи, их руководители. Экономика — это важно. В странах, где происходят регулярные честные выборы, на очередных выборах плохая экономика может привести к тому, что правительство падет, будет избрано новое. Но экономика непосредственно не меняет политическое руководство. Диктатуры для того и созданы, чтобы на следующих выборах при плохой экономике для них не было последствий. Может быть, санкции на импорт стратегического материала, в случае с Россией мы говорим о стратегических товарах более высокого уровня обработки, которые они используют в своей военной промышленности, — это может понизить обороноспособность армии, это может сказаться на выпуске оружия. Тогда это будет видно на поле боя. Но опять же это опосредованно.
— Владислав Зубок, вы в своей статье пишете, что если Запад будет увеличивать давление на Кремль, то российские резервы для ведения войны в конце концов иссякнут и Путин будет вынужден пойти на мир. Возьметесь предсказать, как долго этот процесс может занять и вероятен ли коллапс его режима, на что надеются российские оппозиционеры?
— Нет, таких предсказаний я делать не решусь. Насколько я раньше мог судить, когда я занимался темой распада Советского Союза, аналитикам ЦРУ была дана инструкция не обсуждать варианты развала Советского Союза. Аналитики пытались на эту тему рассуждать, им били по рукам, потому что не дело разведывательных аналитических органов одной страны обсуждать развал другой ядерной сверхдержавы. А в отношении санкций в том числе на импорт нефти, я вспомнил очень любопытный эпизод: в 1989-1991 гг. нефть стала альтернативной валютой. В конце 1991 г., когда госсекретарь Бейкер приземлился для переговоров о несуществующем уже Советском Союзе в «Шереметьево», выяснилось, что нет авиатоплива для заправки, а страна добывала не меньше 500 млн. т нефти. Куда же вся эта нефть девалась? Гайдар выяснил, что по лицензиям, по разрешениям, по спискам эта нефть давалась различным организациям, контрагентам для того, чтобы ее экспортировали и продавали по рыночной цене, и она находила своих покупателей очень легко. Я думаю, этот случай актуален сегодня. Поэтому да, это, я думаю, пока у России есть нефть, пока она добывается, пока существует достаточно эффективный контроль над финансовой системой в России, а это корневое условие для выживания правительства Путина, даже может быть более мощное, чем все его Росгвардия, ФСБ и прочее, нефть будет экспортироваться, она будет находить своих покупателей и обеспечивать выживание правительства Путина. Единственный сложный вопрос, где хранить новые резервы, где хранить эту валюту, физически я имею в виду, от нефтяных заработков. Потому что, как мы знаем, группа стран, следуя Соединенным Штатам и Евросоюзу, прекратила финансовые транзакции с Россией. Надо не просто заработать, надо их еще где-то физически хранить в безопасном месте.
— Профессор Конторович, как вы думаете, как долго Россия сможет позволить себе вести эту войну? Все-таки давление на нее возрастает, санкции расширяются, разведки разных стран говорят, что ее запасы современных вооружений иссякают?
— Вопрос в том, сколько осталось мобилизационного запаса, который был накоплен Советским Союзом. У Советского Союза было много всего, надолго, была серьезная система, экономические планы создавались с учетом войны. Генштаб подавал заявку, сколько ему нужно на первый, второй, третий год большой войны, все это учитывалось в планировании инвестиций. С тех пор, конечно, прошло 30 лет, что-то разворовано, что-то просто устарело. Если это правда, что российская артиллерия за неделю выстреливает столько снарядов, сколько американская промышленность производит за год, то у них остался хороший запас. Историки говорят, что Гражданская война велась благодаря запасам, созданными царским правительством для Первой мировой войны. Были законсервированные мощности, если они остались, которые позволили России воевать, понятно, что они не остались в полном масштабе, но это было серьезное дело на многолетнюю войну. Как сказал якобы Шеварднадзе, посидев на каком-то заседании в Генштабе: «Вы что, ребята, действительно планируете войну со всем остальным миром?» Запасы были серьезные.
— Профессор Зубок, вы пишете, что Запад будет расширять поддержку Украины, и призываете западных политиков избегать недооценки возможностей и потенциала путинской системы. В этом противостоянии Украины, поддерживаемой Западом, и России насколько вероятна полная победа Украины, как вы считаете?
— Это динамичная система. Сейчас понятно, что Конгресс будет и дальше выделять деньги на военную помощь Украине в ближайшем будущем. Но будет ли это происходить каждые полгода? Внешняя политика Америки все больше зависит от внутренней. Приближаются выборы в Конгресс, через два года выборы президента. Если возникнет вероятность возвращения Трампа к власти, вектор американской политики тоже может поменяться каким-то образом. Все больше появляется статей, если следить внимательно за тем, что пишут в основных американских газетах, где прорабатываются сценарии, что самый невыгодный для Америки, да и для Украины сценарий — это затяжная война, которая потребует не только больших денег от Запада, но больших логистических усилий. Писали о том, что западные усовершенствованные «Катюши», системы HIMARS дадут Украине, но к ним же нужно подвозить постоянно очень дорогие снаряды и так далее. Рассказ Владимира напомнил мне другую историю: был такой полковник Шлыков из ГРУ 30 лет назад, он писал, что Советский Союз — это была страна мобилизационных резервов. То есть колоссальное количество складов везде, где были и танки, и снаряды, артиллерийские системы. Все это было разворовано в значительной степени и устарело, я согласен с Владимиром. Но сейчас это все равно бросается в бой. Выясняется, что в той войне, которая сейчас идет, все больше напоминающей Верден какой-нибудь, чем войну XXI века, все это работает, все это важно. Та страна, у которой больше таких мобрезервов, она худо-бедно может такой тип войны вести.
— Я, честно говоря, не замечаю в ведущих американских изданиях изменения тона комментариев относительно необходимости продолжения и расширения военной помощи Украине. А президент Байден, похоже, ставит себе в заслугу помощь Украине и надеется, что это поможет демократам на выборах. Тем не менее, подытоживая наш разговор, хочу несколько переиначить заголовок вашей статьи. Не «Может ли Путин выжить?», а какова вероятность того, что он переживет войну в Украине?
— Цель статьи заключается в том, чтобы снизить эти шапкозакидательские настроения, которые появились и в Украине, и на Западе после апреля. Я не думаю вообще, что какая-то любая организация, ЦРУ, корпорация Рэнд или что-то может дать четкие сейчас оценки того, когда закончится война. Но, что, на мой взгляд, совершенно очевидно, что при отсутствии каких-то «черных лебедей», используя этот расхожий термин, у путинской системы и у него, как у руководителя, есть в запасе достаточно еще много времени, по ресурсам, я думаю, год и больше года. Поэтому в той динамической системе, которой, безусловно, является любая война, вопрос должен ставиться так: может ли выдержать Украина такую войну, может ли выдержать Россия такую войну? Ответ, наверное, и та, и другая сторона — да, может. Возвращаясь к истории, все больше это мне напоминает те войны прошлого, которые начинались, чтобы кончить их к Рождеству, рифмуется с недавним обещанием Зеленского, а война длилась и не год, и не два. Я писал о том, что в долгосрочной ситуации, чего никогда не бывает в истории, но если допустить, что все нынешние тренды продолжаются, продолжаются последующие два, три, пять лет, тогда, конечно, российская экономика серьезно страдает, она лишается подпитки новейшими технологиями, она в значительной мере архаизируется. Но, тем не менее, экономика живет, экономика чрезвычайно пластичная вещь, экономика даже при условии падения на 25-35% продолжает жить и изыскивать новые формы существования, пока существует политический порядок и пока во власти правителя, в жесткой его руке находится рубль и контроль над рублем.
— Владимир Конторович, можно сказать, это не столь уж и плохой прогноз, с точки зрения Кремля.
— Тут один фактор, который тоже спрогнозировать нельзя, но известно, что это происходит в затяжных кровопролитных войнах: одна сторона просто теряет волю к войне, как немцы в 1918 г. под Парижем. Они уже были под Парижем, а потом они повернулись и пошли обратно. Нет такого пункта, где их разбили, не было Сталинграда, а все, не могли воевать больше. Мы говорим о технике, но в Украине же гибнут люди, резервуар молодых людей сокращается, резервуар опытных людей, способных воевать, сокращается. Так что это может быть на самом деле, Запад может поставлять сколько угодно артиллерийских систем, хотя и про них говорят, что их недостаточно, но одна или другая сторона, просто солдаты в поле могут перестать делать то, что от них требуется.

Российские военные оставили остров Змеиный, который заняли в самом начале войны. Российское Минобороны назвало отступление с острова «шагом доброй воли», а украинские военные заявили об эвакуации в результате атаки ВСУ.

Российские комментаторы поспешили также заявить, будто бы этот остров и вовсе не был настолько важен для российских войск. В эфире «Настоящего времени» военные эксперты Павел Лакийчук и Михаил Самусь обсудили, в чем стратегическое значение Змеиного как для России, так и для Украины.
— Павел, остров Змеиный был захвачен россиянами в первый день войны. Объясните, почему он был так важен для россиян? Или его было проще всего захватить во время войны?
Павел Лакийчук: Чтобы понять, зачем россиянам нужен был Змеиный, надо вернуться лет на восемь, в 2014 г., когда россияне захватили в Черном море кроме украденного Крыма еще инфраструктуру «Черноморнефтегаза» — это газовое месторождение вдоль украинского побережья северо-западной части Черного моря. Разместив на них своих десантников, морпехов, спецназовцев, они со временем подумали и через пару лет поняли, как наиболее правильно можно использовать в военных целях эти объекты. Они на них разместили радиолокационные станции, гидроакустику. В общем, сформировали цепочку пунктов наблюдения за надводной, подводной и воздушной обстановкой в нашей части черноморской акватории. И вот Змеиный, если посмотреть на карту, — это крайняя жирная точка этой цепочки. Она была крайне необходима для завершения этой информационной российской блокады нашего моря. Поэтому с первых же дней было решено уничтожить наш гарнизон на Змеином. Это было символическое решение России. Другие всякие путинские идеологические отцы объясняли это сакральным значением Змеиного. А реальное военное значение Змеиного — это то, что размещение там систем наблюдения и систем разведки сформировало полную систему наблюдения за акваторией в северо-восточной части Черного моря.
— То есть только системы наблюдения? Вести огонь с острова Змеиный нельзя было россиянам?
Павел Лакийчук: Нет, почему же? После потопления крейсера известного «Москва» — со Змеиного началась его история, Змеиным и закончилась. Россияне пришли к выводу, что у них нет достаточных корабельных возможностей для прикрытия группировки северо-западной части Черного моря, корабельной группировки. С этой целью было решено использовать Змеиный. Таким образом, на Змеином разместили порядка четырех или пяти зенитно-ракетно-артиллерийских комплексов ближнего радиуса действия — «Панцирь-С1», несколько зенитно-ракетных комплексов «Тор» — это среднего радиуса действия. Таким образом, корабли Черноморского флота, которые находились на северо-западе и мешали судоходству в украинские порты, блокировали его, они получали такой своеобразный противовоздушный зонтик. Все это теперь разрушено.
— Михаил, если посмотреть на общую тактику российских военных, мы сейчас знаем, что идут жесткие бои на Донбассе. Украинская армия отступила из Северодонецка, бои за Лисичанск. Однако украинская армия вдруг атакует россиян в совершенно другой точке на поле боя. Почему так?
Михаил Самусь: Потому что украинская армия проводит стратегическую оборонную операцию, в которой есть несколько районов применения Вооруженных сил Украины. Естественно, никто не будет бросать Черноморское побережье и концентрировать все силы на Донбассе. Пока украинское командование имеет возможности разместить определенные усилия и на Донбассе, и на харьковском направлении, и на запорожском, и на херсонском, и, естественно, в Черном море. Дело в том, что если мы не будем смотреть на картину стратегически, то Россия сможет достичь успеха на определенных участках и таким образом переломить ситуацию. Ведь военное искусство — это не шашки, это шахматы. Здесь нужно смотреть на всю шахматную доску. И здесь остров Змеиный как раз является очень важным местом или важной фигурой, как посмотреть.
— Павел, российское министерство обороны прокомментировало свой отход как жест доброй воли, чтобы позволить украинским военным разблокировать свои порты. Похоже ли это на жест доброй воли? Возможно ли теперь разблокировать украинские порты?
Павел Лакийчук: Когда по вам бьют артиллерией и ракетами 10 дней, то, я думаю, те российские матросы и солдаты бежали со Змеиного не по принуждению, а по доброй воле и очень быстро. Жить им хотелось. Что касается доброй воли Путина, то ее не существует ни по отношению к Украине, ни по отношению к миру, ни по отношению к своей стране. Что касается разблокировки украинских портов. Надо понять, что уничтожение системы наблюдения в Черном море или ее серьезное поражение является необходимым, но недостаточным мероприятием для разблокировки судоходства в Черном море. Это только первый шаг. Корабли-носители крылатых ракет Черноморского флота, которые после нанесения поражения по Змеиному передвинулись в более безопасные районы в сторону Крыма — к Каркинитскому заливу, — являются носителями крылатых ракет дальнего радиуса действия. Россияне шпарили ими из Каспийского моря по Сирии и из Черного моря — по Львову. Посмотрите на карту и поймите, что те 200-300 км, на которые мы их отогнали к Крыму, не снимают угрозы нанесения ракетных ударов по нашим городам и селам и по гражданским судам и кораблям, которые пребывают в Черном море. Мы начали процесс вытеснения России из этой части моря. Но этот процесс будет длительным, тяжелым. Работы еще много.
— Михаил, украинский главнокомандующий Валерий Залужный при благодарности за операцию на острове Змеиный поблагодарил конструкторов украинской гаубицы «Богдана». Кроме того, при атаке на этот остров были использованы беспилотники и авиация. Получается, что никакие системы ПВО и противоракетной обороны у россиян вообще не работали на этом острове? Почему вообще были возможны эти удары?
Михаил Самусь: Системы ПВО как раз работали, и они были уничтожены. Но дело в том, что «Богдана» — это не ракета, это самоходная артиллерийская установка. И против нее противовоздушная и противоракетная оборона бесполезна. В том-то и суть, что украинцы нашли ключик к российскому оккупационному гарнизону острова Змеиный и уничтожили его. А те, кто выжил, они сбежали оттуда, потому что украинская САУ «Богдана» оказалась сильнее российской военной машины, которая пыталась там установить свой пункт влияния в этом районе Черного моря.
— То есть против артиллерийских систем, таких как «Богдана», у россиян пока что каких-либо средств нет?
Михаил Самусь: Да, их нет. У израильтян есть система, которая может теоретически попытаться уничтожать артиллерийские снаряды, но у россиян, конечно же, таких систем нет. Кроме того, по поводу доброй воли. Ночью эта добрая воля превратилась в удар по Белгород-Днестровскому району, где погибло уже около 20 человек. Вот и вся добрая воля.
— Михаил, а вы понимаете, почему под огонь попал именно Белгород-Днестровский район — пригород Одессы?
Михаил Самусь: Я думаю, что Конашенков придумает, зачем это было сделано. Удар был опять нанесен абсолютно неадекватными времени и моменту ракетами Х-22, которые могут отклоняться до 500-600 м, а может быть, и одного километра от назначенной цели. То есть били в этот район, из которого теоретически могли наносить удары по острову Змеиный. Возможно, будет объявлено, что уничтожили военную базу, на которой находились украинские неонацисты, которые наносили удары по российским военнослужащим, которые по доброй воле решили уйти, чтобы разрешить вывозить украинское зерно. Я думаю, такая конструкция будет объявлена Конашенковым.
— Павел, некоторые военные эксперты сравнивают украинский успех на острове Змеиный с успехом поражения крейсера «Москва» в Черном море. Вы можете сравнить эти два события?
Павел Лакийчук: Что касается уничтожения крейсера «Москва». Символически уничтожение любимца Путина, российской красоты имело огромное значение. Стратегическое значение — это вряд ли. Действительно «Москва» имела огромное значение в характере деятельности той группировки, которую сформировал противник в противодействие Украине. Она, во-первых, выполняла функцию главного удаленного командного пункта в море всей группировки сил, обеспечивала их связь и управление. Во-вторых, она была единственным кораблем океанской зоны, который имел все три уровня ПВО — дальней, средней и ближней зоны, — которые могли обеспечивать противовоздушную оборону ордера кораблей. Если вторую задачу россияне попытались решить, в течение буквально месяца разместив средства ПВО на Змеином и подтянув средства дальних ПВО на Тарханкут — на запад Крыма, таким образом компенсировав частично утрату этих средств ПВО, то как средство управления и связи группировки сил — у россиян заняло около недели, чтобы изменить структуру управленческих алгоритмов для управления силами. Всегда такая победа — это, безусловно, оперативная победа. Но стратегический характер она играет на какой-то промежуток времени, когда это позволяет развить успех.
— «Москва» пошла на дно — появился остров Змеиный. Змеиного у россиян теперь нет. Чем заменят россияне «Москву» и Змеиный?
Павел Лакийчук: Не только Змеиного нет. Буквально в течение недели одновременно с операцией против Змеиного произошло несколько непонятных взрывов на объектах «Черноморнефтегаза», которые несли на себе средства разведки и освещения обстановки противника. Россияне провели эвакуацию военного персонала с этих объектов. Фактически система наблюдения, которую строили россияне длительный период, прекратила свое существование. И других способов ее компенсировать у них нет. У них есть еще дивизион разведывательных кораблей в Севастополе, они могут поставить несколько единиц. Но я думаю, они уже хорошо знают, что это удобные цели для наших «Гарпунов».
— Михаил, на саммите НАТО Байден сообщил, что предоставит Украине огромное количество вооружения. Все ли это изменит на поле боя? Пока что неизвестно, когда это вооружение приедет в Украину. И сейчас у меня вся лента фейсбука усеяна сообщениями о погибших украинских военных: 100-200 погибших в сутки, как говорят украинские чиновники. Будет ли кому стрелять из этого вооружения, когда оно придет в Украину?
Михаил Самусь: Дело в том, что украинцы будут воевать — это несомненно. Поэтому тут вопросы не в количестве погибших. Я думаю, что, распространяя вообще такую информацию, не имея под собой никакой почвы, — откуда люди посчитали 100-200 человек погибших? Я не знаю. По поводу оружия. Естественно, ситуация развивается таким образом, что утрачено много времени нашими западными партнерами и союзниками. Мы бесконечно им благодарны за помощь, но дело в том, что можно было бы все-таки ту номенклатуру, которая сейчас называется, поставить, например, месяца два назад. Потому что если сейчас объявляется такое количество вооружения, например 600 танков, то они могут прийти к нам на вооружение только через несколько месяцев — не раньше. Нельзя надеяться на то, что они могут быть уже завтра на поле боя. Поэтому лента в фейсбуке — это одно. Жизнь — это другое. А поставки вооружения — это еще более сложная система.

За последнюю неделю Россия значительно увеличила количество ракетных ударов по Украине. 25 июня ранним утром российские войска выпустили по территории Украины около 40 ракет. Под удары попали Житомирская, Черниговская, Николаевская, Днепропетровская и Львовская области. Также были нанесены ракетные удары по Харькову.

26 июня в 6:20 утра российские военные ударили ракетами по Киеву и области, всего было выпущено 14 ракет «Х-101» из района Каспийского моря. Часть из них сбила противовоздушная оборона Украины, четыре попали в жилую девятиэтажку в Шевченковском районе столицы и на территорию детского сада. Погиб один человек, шестеро были ранены, в том числе семилетняя девочка.
Ночью 27 июня российская ракета «Искандер» упала во двор школы в Харькове. Осталась огромная воронка, в школе выбиты все окна. В тот же день около 16:00 российская армия выпустила по Кременчугу ракеты «Х-22». Попадание — в ТРЦ «Амстор».
На сегодняшний день 19 человек погибли, 36 остаются без вести пропавшими, порядка 60 пострадали, 26 находятся в больнице. Другая ракета в Кременчуге попала по заводу «Кредмаш», который находится в километре от ТРЦ. Там никто не пострадал.
28 июня российские военные нанесли удар по городу Днепр. С акватории Черного моря выпустили шесть крылатых ракет морского базирования «Калибр». Две из них попали в станцию техобслуживания. Под завалами нашли тела двух погибших — мужчины и женщины, семь человек получили ранения, среди них шестилетний мальчик.
29 июня около 7 утра российские войска выпустили более десяти ракет по Николаеву. Одна из них попала в жилой дом, пока люди спали. Четыре человека погибли, шестеро ранены.
Многие ракеты, прилетающие по украинским домам в последнюю неделю, — это крылатые ракеты «Х-22». Именно ими атаковали Одессу и 27 июня — Кременчуг. Это еще советское оружие, которое уже не производят. Но у России, видимо, есть определенный запас этих ракет.
Крылатую ракету «Х-22» разработали еще в прошлом веке. Она стояла на вооружении сначала советской, а потом и российской армии и успела устареть. В 2000-х гг. ракеты этого типа отправили на хранение. Их должны были заменить более современные «Х-32». Но что-то пошло не так.
В 2018 г. министерство обороны РФ сообщало количество произведенных «Х-22» — порядка трех тысяч. Если это и правда, вряд ли все они были в распоряжении России к началу полномасштабной войны против Украины. Что-то отстреляли еще на учениях в Советском Союзе и после его развала, часть получили партнеры Москвы. Но большое количество ракет точно оставалось на складах до 24 февраля.
Сверхзвуковую крылатую противокорабельную ракету воздушного базирования большой дальности «Х-22» разработали для уничтожения американских авианосцев. Запускать ракету должен дальний сверхзвуковой бомбардировщик «ТУ-22М3». Он может выпустить сразу три ракеты с дистанции в 600 км. Цель они умеют выслеживать самостоятельно, но с большой погрешностью.
«Это ракета, которая наводится на авианосец. На огромную груду железа, металла, стали, на то, что видно головке самонаведения. Эта ракета в основном предполагалась в ядерном исполнении. Плюс-минус 200-300 м — какая в общем-то разница?!» — говорит эксперт по российской внешней и оборонной политике Павел Лузин.
Наводиться на цель в условиях городской застройки этой крылатой ракете гораздо сложнее. Одно дело различить тонны металла на глади воды, а другое — среди асфальта, стекла и бетона, пронизанного проводами и трубами. Единственное, что более или менее успешно может контролировать оператор: не где именно взорвется крылатая ракета х-22, а как.
«Взрыв может осуществляться запрограммировано двумя способами: либо при столкновении с преградой, с целью, по которой была выпущена ракета, либо заблаговременно по показаниям головки самонаведения», — объясняет «Настоящему времени» военный эксперт Валерий Рябых.
По его мнению, во время атаки на Кременчуг были использованы обе программы. Первая ракета должна как бы обнажить цель перед второй, которая ударила через десять секунд. На практике получилось иначе. Ракеты ударили в разные места. Примерно в пятистах метрах друг от друга.
Один из главных вопросов сейчас: сколько еще таких ракет есть в арсенале России? По оценке эксперта по российской внешней и оборонной политике Павла Лузина, у Москвы накануне войны с Украиной всего было около трех тысяч крылатых ракет, речь о всех типах, включая «Х-22». Киев уже зафиксировал больше двух тысяч семисот запусков. Это данные, которые президент Владимир Зеленский озвучил в конце июня. Собирать новые ракеты в таком темпе российская оборонная промышленность не в состоянии. Даже, когда речь идет о советских образцах.
«А сколько их могут производить? Ну не «Х-22», их производить уже не могут, а ее модификацию «Х-32″. А никто не знает. Но не больше двадцати штук в год», — уверен Павел Лузин.
Еще один аргумент не в пользу бьющих мимо цели крылатых ракет — их цена. По разным данным, производство одной «Х-22» и ее модификаций стоит от нескольких сотен до миллиона долларов. Правда, более современные российские крылатые ракеты, как «Оникс», «Калибр» или «Х-101», могут стоить еще дороже.

С 29 июня вступило в силу постановление Кабмина, которым внесен ряд изменений относительно нотариальных действий в условиях военного положения. Нотариусам разрешили удостоверять операции с недвижимостью по доверенности, сообщила пресс-служба Минюста.

Предусмотрена возможность нотариального удостоверения договоров об отчуждении недвижимого имущества, ценных бумаг, корпоративных прав, ипотеки на основании доверенности, если со дня удостоверения доверенности до дня заключения договора не истек один месяц (два месяца, если удостоверено консульским учреждением, диппредставительством), передает UBR.
Если прошло больше времени, нотариальные действия возможны при предоставлении заявления доверителя о подтверждении действия документа. Кроме того, доверенность нужно зарегистрировать в Едином реестре доверенностей с внесением в нее соответствующих сведений.
Как стало известно ProfiDOM.com.ua, нотариальное удостоверение договора об отчуждении недвижимого имущества, ипотеки, об установлении доверительной собственности на недвижимое имущество осуществляется по местонахождению имущества или юрлица/физлица.
При этом запрещается нотариальное удостоверение договора до истечения одного месяца со дня госрегистрации права собственности, если оно наступило во время военного положения на основании договора, передачи в собственность юрлицу как вклад в капитал или выхода из состава учредителей.

Согласно оценкам ООН, более 13 млн. украинцев пришлось покинуть свои дома из-за войны. Почти 5 млн. выехали из страны и еще более 8 млн. переселились в другие регионы Украины. Некоторые из них не смогли оставить своих домашних питомцев. Многие благотворительные организации вызвались помочь: одни — беженцам, другие — животным. Американская Greater Good Charities — единственная организация, которая одновременно оказывает помощь и тем, и другим.

«Мы создали большую дистрибьюторскую сеть, чтобы распределять продукты питания для людей и корм для домашних питомцев как в странах, граничащих с Украиной, так и в самой Украине среди вынужденных переселенцев», — рассказывает главный исполнительный директор Greater Good Charities Ноа Хортон.
Greater Good Charities предоставляет финансирование для организации питания на пограничных переходах, в приютах и лагерях для беженцев, помогает с эвакуацией людей и домашних животных из зон боевых действий, раздает десятки тысяч наборов Good Pack с предметами первой необходимости и предоставляет квалифицированную помощь ветеринаров из США.
Жительница Киева Влада несколько недель провела в подвале вместе со своей семьей, прячась от бомбежек. В какой-то момент она поняла, что не может просто сидеть, сложа руки.
«Я начала искать способы собрать немного денег на еду и лекарства, просто чтобы помочь другим людям, — говорит Влада. — У меня появилось дело, которому я посвятила свое время. Благодаря этому я снова могла спать, потому что до этого я вообще не могла уснуть из-за происходящего. Мой сын с братом нашли где-то муку и дрожжи и принесли их в маленькую пекарню, которая стала выпекать хлеб и раздавать его бесплатно людям».
Волонтерскую деятельность Влады решила поддержать Greater Good Charities, которая теперь оказывает ей финансовую помощь, а также снабжает продовольствием и кормом для животных.
Когда в конце февраля в Польшу хлынул поток беженцев из Украины, будущая сотрудница организации Мартина Мачеевская отправилась на пограничный переход в качестве волонтера.
«Каждый день, каждая ночь — это была просто борьба, — вспоминает Мачеевская. — У нас не было возможности принять столько людей. Было очень тяжело. Всем нужна была разная поддержка. Некоторым — психологическая. Кому-то нужно было просто подсказать, в каком направлении двигаться. Другим нужна была еда, потому что они не ели несколько дней. Некоторым нужно было что-то, в чем нести своих питомцев. Потому что, когда началась война, люди просто хватали все, что под руку попадалось, и бежали. И многие приходили ни с чем. Я видела парней в футболках, и это был февраль. Мы давали им одеяла».
Инициативу Мартины поддержала Greater Good Charities. Сейчас она осуществляет координацию работы организации на месте — в Польше и соседних странах.
«Мы предоставили более 7 млн. обедов при посредничестве местных организаций и продовольственных банков. Мы также передали 500 т корма для домашних питомцев и животных, которые находятся в приютах. Дополнительно мы намерены закупить еще 1000 т», — говорит Мачеевская.
По словам директора Greater Good Charities Ноа Хортона, главная проблема, с которой сейчас столкнулась организация, — это время. Чем дольше длится война, тем меньше внимания со стороны международной общественности она привлекает: «Сейчас мы стали замечать, что общественная поддержка немного ослабевает, особенно в США и Западной Европе. А тем временем Украине сейчас нужна поддержка больше, чем когда-либо. Людям нужны еда, предметы первой необходимости, медикаменты. Домашним животным нужен корм. Очень важно, чтобы общественная поддержка оставалась на высоком уровне».
Greater Good Charities помогает не только домашним животным, но и находит приюты для бездомных и даже занимается спасением диких. Вместе с южноафриканской организацией Warriors of Wildlife в безопасное место из Украины удалось перевезти цирковую медведицу Машу и льва Мира.

Каждый день в сети появляется все больше свидетельств и личных рассказов жителей Украины, пострадавших от российского вторжения. В Telegram с самых первых дней войны существует канал под названием Dnevniki 22. Этот медиапроект на русском языке — у которого несколько редакторов, в том числе живущих в Австралии, — рассчитан на всемирную русскоязычную аудиторию и представляет собой ежедневные публикации онлайн-дневников десятков самых разных украинцев, которых так или иначе затронула война. Читать почти все эти записи психологически очень трудно. Однако не читать — невозможно.

Донести правдивую информацию о войне и о происходящем в Украине до всех, кто читает по-русски, — такую задачу поставили перед собой создатели канала Dnevniki 22, говорит один из редакторов этого проекта Григорий Пунанов, живущий в Сиднее бывший российский журналист, ныне основатель Сиднейской школы программирования для детей CODE4FUN.
— Что для вас лично самое важное в этом проекте?
— Голоса самых простых людей, которые оказались в эпицентре войны. Которые недавно даже подумать не могли о том, что их жизнь будет разделена на «до» и «после», что они увидят своими глазами смерть друзей, родственников, близких, соседей, что они перестанут жить нормальной жизнью, и что то, о чем они когда-то читали в книгах и смотрели в кино, станет ежечасной реальностью. Это действительно невозможно представить, пока ты сам это не пережил. Нам всем нужно это читать, нам всем нужно знать, что происходит. Важно — сохранить это для истории. Это наш главный мотив. Вот почему мы этим занимаемся. Название и идея проекта принадлежат моему другу и коллеге Филиппу Дзядко, он придумал этот канал. И позвонил мне из Тбилиси в Сидней с предложением поучаствовать в этом волонтерском проекте — поскольку мы уже делали нечто подобное в журнале «Большой город», где мы работали в 2008 г., когда была российско-грузинская война. И мы весь один номер «Большого города» посвятили таким же дневникам из Грузии. Этот формат очень хорошо отображает то, что происходит, в нем нет журналистов, которые приезжают, смотрят и рассказывают, а есть люди, которые делятся всем сами от первого лица. Я, конечно же, сразу согласился.
— Как именно вы собираете эти свидетельства? Где вы берете все то, что публикуете в таких больших объемах?
— Уже отовсюду. Мы начали, конечно же, со своих друзей и знакомых. У нас, как, наверное, у очень многих, есть друзья в Украине, и первым делом мы, конечно же, спросили их. Некоторые из них согласились, некоторые честно ответили: «Ребята, спасибо за предложение, хорошая идея, но нам, правда, сейчас не до дневников». А некоторые начали писать. Одним из первых авторов одного из самых пронзительных дневников оказался мой друг Олег Стусенко, который уже также австралиец. То есть он такой же эмигрант из России, как я, приехал в Австралию, по-моему, лет 10-12 назад. Мы познакомились здесь, в Сиднее, мы дружим давно. И в самые первые дни войны я увидел у него в фейсбуке, что он в Украине! Он сначала улетел в Москву, на самом деле, когда началась война, в один из самых первых дней. Хотел участвовать в акциях протеста, думая, что они будут масштабными, что вся Россия выйдет на улицу в знак протеста, чтобы остановить войну. Но через несколько дней, находясь в Москве, Олег понял, что антивоенных акций почти нет, что людей, которые осмеливаются выходить на улицу протестовать, очень-очень мало, и решил, что в столице РФ делать нечего, и поехал в Украину.
Он там купил на свои деньги микроавтобус и несколько месяцев возил беженцев из Западной Украины в Польшу, Венгрию, Германию, каждый день туда и обратно, туда и обратно через границы. Он вошел в контакт с местными волонтерами, ему звонили украинцы, которым нужна была помощь, которым было сложно выехать самим. Представьте себе большие семьи, часто с пожилыми людьми, которые не могли передвигаться сами — вот таких людей он возил на микроавтобусе каждый день. И работал там волонтером, пока, я так понимаю, просто не закончились деньги, и он вернулся, совсем недавно, обратно в Сидней. Вот он стал одним из тех, кто писал нам дневники. Из его старых записей становится понятна картина того, что происходило на украинско-венгерской и украинско-польской границах, понятна ситуация с беженцами, вся гуманитарная катастрофа первых дней. Перед глазами огромный поток беженцев, которые просто шли пешком, стояли в очередях на границах, видно, что с ними дальше происходит.
Одна девушка, родом, на самом деле, из Беларуси — еще один наш автор. Это бывшая белорусская журналистка, которая уехала в Киев после событий 2020 г. у нее на родине. И вот первые российские бомбежки застают ее в Киеве, и она описывает, как в панике ищет бомбоубежище. Подвал ее дома оказывается слишком маленьким, он переполнен, она идет в другой подвал, потом в метро. Она сама в Киеве мало кого знает, недавно же приехала, и описывает весь этот ужас. Потом — эвакуация, попытка сесть на один поезд, на другой. Чудом она садится на поезд, который очень медленно едет, и она слышит воздушный налет, и не может понять, в ее поезд попадет ракета или нет. Приезжает в Ивано-Франковск, останавливается там и дальше описывает свои злоключения.
Есть еще одна молодая женщина, которая приняла решение остаться в Киеве, потому что у нее двое детей, которых она не может вывезти. Она пишет довольно регулярно о том, что происходит в городе, как живут люди. Вот это были самые первые авторы.
У нас есть несколько авторов из Одессы. Есть, например, актриса, играющая в местном театре. Она пишет очень пронзительные тексты про то, как быть актрисой в военное время. Немножко даже как бы оправдывается, говорит: «Да, я продолжаю играть, да, мы продолжаем ставить спектакли, и может быть, это кому-то покажется странным, но мы чувствуем, что мы нужны людям, что людям нужно хоть как-то снять стресс и страх». И люди ходят на спектакли, и театр продолжает работать, несмотря ни на что. Она пишет про свои роли, пишет про свои спектакли очень интересно.
— Еще у вас появляются регулярно ужасные свидетельства из Мариуполя…
— Да, есть целых два дневника из Мариуполя, двух молодых женщин, которых зовут одним и тем же именем — Инна. Одна девушка Инна описывала, как они выезжали из города. Решили эвакуироваться в самые первые дни, ехали на нескольких машинах с их маленьким ребенком и с друзьями. Они решили попытаться покинуть Мариуполь, по-моему, на второй или третий день после начала самых первых бомбежек. Потом мы все уже узнали, как много было людей застрелено в таких машинах, как много было погибших на дорогах — и их машину тоже обстреляли!
Это трудно себе представить: она писала, как они едут и чувствуют, что по их автомобилю стреляют, и она понимает, что кто-то в их машине ранен, и думает о том, что на заднем сиденье сидит ее собственный ребенок — и она не знает еще, все ли там живы? Ребенок, слава богу, остался жив, все выжили, но ее подруга была ранена в машине. Они пытаются оказать ей первую помощь, потом находят больницу… Ну, то есть самый настоящий кошмар! Они все чудом остались живы. И потом уехали сначала в Западную Украину, а потом через Польшу она добралась до Германии с ребенком, а муж остался в Украине.
Вторая женщина, которую тоже зовут Инна, продолжает публиковать свой дневник, который называется «Мы выжили в Мариуполе». У нее свой канал в «Телеграме», а мы перепечатываем ее с ее разрешения. Она, ее 12-летний сын и ее муж — они пережили все самое-самое страшное в Мариуполе, все бомбежки, все обстрелы, все, что мы знаем про судьбу этого города. Выжили в подвалах, на улице, перебираясь из одного подвала в другой. Ее дневник — это невероятное по силе документальное произведение. Она очень хорошо рассказывает, детально описывает все, что с ними происходило день ото дня. Они сейчас также уже находятся в Германии. Когда российские войска вошли в город, их насильно переместили через фильтрационные пункты на российскую территорию. Но потом из России они, благодаря международной команде волонтеров, переехали разными сложными маршрутами в Европу, и сейчас они в безопасности.
— Это очень психологически тяжело — каждый день погружаться в человеческое горе. Как вы пропускаете это все через себя?
— Это действительно сложно. Но нам кажется, что другого выхода у нас нет. Глупо закрывать глаза и делать вид, что этого не происходит, потому это реальность, и мы все прекрасно это знаем. Мы должны все это знать, потому что это делается руками наших сограждан. Хотим мы того или нет, но мы до сих пор являемся гражданами России, которая объявила войну Украине и которая уничтожает граждан Украины. И мы, конечно, несем какую-то ответственность за это, безусловно, тут прятать голову в песок бессмысленно.
— Сколько у вас уже подписчиков, в том числе в России?
— На сегодня — примерно 7300. Количество подписчиков, увы, падает, в какой-то момент их было почти 9 тыс. Наверное, людям действительно тяжело это все читать и через себя пропускать, и я никого не осуждаю. Но мы продолжаем то, что начали, мы не намерены останавливаться.
— Вы канал Dnevniki 22 рассматриваете как проект противодействия официальной кремлевской пропаганде?
— Наверное, было бы очень громко и самонадеянно так заявлять. Но мы, действительно, хотели бы, чтобы так и было, потому что кремлевской пропаганде, конечно, нужно противостоять. Потому что то, что делает эта пропаганда, — просто преступление. Это не пафосные слова, это так и есть на самом деле. Разумеется, мы бы хотели, чтобы наш канал менял представление простых россиян о том, что происходит в Украине.
У многих из нас, наверное, есть такие истории: мне звонит недавно мой близкий друг и говорит: «Я не могу разговаривать со своими родителями, потому что они абсолютно противоположного мнения по поводу того, что происходит в Украине, они верят всему тому, что говорит российский телевизор. И я не знаю, что мне делать». На что я отвечаю: «Перешли, пожалуйста, им ссылку на наш канал, пускай твои родители почитают, что пишут простые люди, точно такие же, как они сами, находящиеся в Украине». Инна из Мариуполя — простой почтальон, а ее муж работал сантехником. Это самые рядовые жители Украины. И вот они рассказывают о том, как себя ведет российская армия, как по ним стреляют, как их дом рушится, как соседние дома также падают, как люди гибнут рядом, прямо на глазах, и изо дня в день это происходит. Я говорю: «Может быть, твои родители прочитают это и поймут, что не все правда из того, что им говорят по телевизору».
— Вторжение России в Украину для вас лично и для всех ваших близких оказалось неожиданностью?
— Я, конечно, до последнего верил, что этого не произойдет. И сейчас понимаю, как глубоко заблуждался. У меня давно не было никаких иллюзий по поводу российской власти, но я не мог себе и в страшном сне представить, что эта власть способна на такого масштаба преступления. Я помню, как 24 февраля мне позвонила моя жена Лена, и она плакала, со словами: «Гриша, они бомбят Киев! Они сошли с ума, они бомбят Киев!» Я работаю учителем программирования, учу детей в разных сиднейских школах, и вот в тот момент я только что закончил урок и упаковывал компьютеры, когда раздался этот звонок. Для нас всех это стало ударом. Конечно, я наблюдал за тем, что происходит, видел, куда ситуация развивается, но до последнего не мог поверить, что Кремль способен на такое.
— Давайте поговорим о восприятии войны в Украине вашими знакомыми австралийцами. Какие оценки среди них преобладают?
— Всем кажется, что Путин сошел с ума, в прямом смысле слова, и никто не понимает, что будет дальше. Оценка тут у всех одна: все понимают, что происходит то, чего невозможно было представить в самом дурном кошмаре. Мои австралийские друзья говорят: «Нам казалось, что Европа прошла эпоху войн давным-давно, что это самая спокойная, самая цивилизованная, самая тихая и мирная часть земного шара, что война в Европе невозможна. В это действительно невозможно поверить». У всех только одна реакция: «Он что, сошел с ума? Он правда сошел с ума? Путин сошел с ума?» И мы также, в общем, задаемся этим вопросом.
— В российском МИДе, в Кремле, в официальных российских СМИ сейчас очень много любят говорить о «спасении» всех русских, живущих за рубежом, о «страшной русофобии», о якобы «ненависти ко всему русскому у всех других народов», что, мол, опасно русскому человеку за границей на улицу выйти и рот раскрыть. Вы, как австралиец русского происхождения, что можете сказать по этому поводу?
— Что это ложь. Никто нас не преследует. Наоборот, все наши австралийские друзья с первых дней войны спрашивали нас, нужна ли нам какая-то помощь и есть ли у нас какие-то друзья в Украине, которым, возможно, также необходима помощь. Никакой «русофобии» здесь даже близко нет. Все нормальные жители Австралии прекрасно понимают, что есть Кремль и есть рядовые русские иммигранты, которые совершенно с Путиным себя не отождествляют.
— А австралийские средства массовой информации много внимания уделяют российскому вторжению в Украину? Спрашиваю, потому что ведь у Австралии много других забот, это и противостояние с Китаем, и падение мировой экономики, и последствия пандемии, и экологические проблемы, и много что еще.
— Эта тема постоянно и очень-очень широко освещается, и австралийцы в большинстве хорошо осведомлены о том, что происходит в Украине. Огромное количество австралийцев участвует в самых разных благотворительных акциях в поддержку Украины. В начале войны крыша знаменитого Сиднейского оперного театра — это одно из наиболее узнаваемых зданий мира, символ и «визитная карточка» нашего города — была окрашена цветами украинского флага. Здание оставалось таким несколько недель. Манифестации в поддержку Украины проходят каждую неделю.
Я привел в пример нашего друга Олега Стусенко, который уехал волонтером в Украину. Но кроме него есть очень много коренных австралийцев, не иммигрантов из бывшего Советского Союза, которые также поехали в Украину помогать. Буквально на днях я читал в газетах про одного человека, который живет в моем районе, организовавшего сбор средств на приобретение машин скорой помощи, которые потом были куплены и доставлены в Украину. И сейчас он лично полетел туда и помогает растаможивать этот груз.
— В Австралии исторически существует очень крупная украинская диаспора. С начала войны местные украинцы как себя проявляли?
— В Австралии, по крайней мере, здесь, в Сиднее, так сложилось давным-давно, что и русская, и украинская диаспоры очень здорово и тесно слились в одно целое. И сейчас люди из обеих диаспор выступают вместе на одних и тех же митингах, проводят совместные манифестации. Я бы не стал их здесь разделять — и русские, и украинцы в Сиднее абсолютно заодно. Я не знаю в городе, честно говоря, ни одного русскоговорящего человека, который поддерживал бы войну. Я могу, конечно, ошибаться, безусловно, я лично не знаком с каждым, но мне, по крайней мере, такие персонажи не известны.
Поддержка австралийскими властями украинских беженцев впечатляет. Не знаю точно, сколько их приехало именно в Сидней, но, судя по последним данным, опубликованным на сайте нашего Министерства иностранных дел, в целом около 4 тыс. украинцев прибыли в Австралию за последнее время в качестве беженцев. Им выдают специальную гуманитарную визу на три года, которая предоставляет практически все права вида на жительство, включая бесплатную медицину, бесплатные школы, разрешение на работу и так далее. Я вижу, как австралийцы, которые пытаются помочь украинским беженцам, постоянно пишут об этом в фейсбуке. Недавно какая-то женщина опубликовала короткий пост со словами: «Ребята, я помогла двум девушкам из Киева приехать в Сидней, они ученицы танцевальной академии, помогите им с работой. Может быть, кому-то нужны уроки танцев?» И там такое количество сразу запросов полетело: «Да, мы хотим! И мы хотим! Да, пожалуйста, вот здесь работа есть. А здесь вот еще работа…» Мне кажется, что у этих девушек конкретно точно все будет хорошо.
Мы сами руководим школой программирования в Сиднее, и мы объявили у себя в соцсетях, что бесплатно принимаем украинских детей на наши курсы. «Пожалуйста, просто напишите нам, и мы подберем подходящий курс. У нас много разных программ для детей и подростков в возрасте от 7 до 17 лет». И нам начали писать родители со словами вроде: «Привет, мы приехали недавно, ребенку 7 лет… 9 лет… 15 лет… Хочет заниматься программированием». Мы всех берем, никому не отказываем, и готовы принять больше. И так, мне кажется, поступает огромное количество наших знакомых и друзей, все пытаются украинцам как-то помочь, насколько возможно. Австралия, конечно, очень далеко от Украины, понятно, что до нашей страны очень тяжело добраться, одни билеты очень дорого стоят, что уж там говорить. Но я очень надеюсь, что все те украинцы, которые сюда приехали и приедут, полюбят Австралию и почувствуют, что им здесь действительно рады и готовы помочь.